Слегка улыбаюсь ей и вижу, как тянутся вверх уголки бледных губ и как поблескивают прозрачно-голубые глаза, а на щеках проступает румянец. Чувствую себя енотом на пруду из детской сказки, только по ту сторону зеркальной глади – Надя. Она смягчается, словно прочитав мои мысли, - и я невольно повторяю ее эмоцию.
Ухмыльнувшись, запускаю ладонь в шелковистые волосы, подхватываю пышную копну снизу, приподнимаю на руке так, чтобы концы спадали свободно – и аккуратно веду гребнем по всей длине. Расчесываю неторопливо и бережно, стараюсь не дергать золотистые пряди.
Надя расправляет плечи, вытягивается по струнке, будто через ее позвоночник прошла спица, и застывает настороженно. В отражении следит за каждым моим действием, но не оборачивается.
- Я могу сама… - сопротивляется неуверенно, а сама не шелохнется.
Красивая мраморная статуя – и такая же холодная по отношению ко мне.
- Раньше тебе нравилось, когда я трогал твои волосы, - хрипло шепнув, наклоняюсь к ее макушке. Отложив расческу, пропускаю локоны сквозь пальцы, подушечками невесомо массирую затылок, перемещаюсь к вискам. - Ты говорила, тебя это успокаивает.
Лихорадочно всхлипнув, Надя задерживает дыхание и прикрывает глаза. Надавливаю на нужные точки за ушами, спускаюсь к шее. Прохожусь по холке, чувствуя, как на ее коже проступают мурашки, поглаживаю их пальцами.
- Какие у нас планы на день? – томно произносит Надя и, опомнившись, уточняет. - Я имею в виду расписание.
- До обеда у тебя массаж и лечебная ванна, - информирую спокойно, несмотря на бушующий в груди ураган и горящие адским огнем ладони. – Физические упражнения перенесем на завтра. Сегодня тебе лучше расслабиться.
Опускаю руки ей на плечи, сжимаю, несмотря на то что каждое прикосновение отзывается покалыванием и почти настоящей болью. Кончиками пальцев упираюсь в ключицы и удивляюсь, насколько они острые.
Надя истощена, а ведь ей нужны силы для тренировок. Тяжело вздыхаю, недовольно покачивая головой. Потребуется больше времени на реабилитацию, чем я предполагал.
- А после обеда? – тихонько шепчет.
- Я отвезу тебя к сыну, - ставлю перед фактом, не спрашивая разрешения, но, поежившись под ее прищуренным взглядом, я все-таки поясняю: - Погода отвратительная, не стоит твоей матери везти малыша сюда под дождем. Побудешь дома до вечера, ближе к отбою я верну тебя в центр. Ночью я хотел бы находиться с тобой рядом, - звучит несколько двусмысленно, зато честно.
- Собираешься дежурить у моей постели без выходных? – бубнит себе под нос и хмурится. - Я в порядке, Назар. Лошадиная доза успокоительного творит чудеса.
- Минимальная, - кидаю как бы невзначай. - Я учел, что ты кормишь грудью, и сократил дозировку.
- Очень заботливо с твоей стороны. Ты очень внимателен к деталям, спасибо.
Надя вроде бы благодарна мне, однако ее безучастный тон меня коробит.
- Профессия обязывает, - собрав шикарные волосы в высокий хвост, фиксирую серебристой заколкой. - Я провожу тебя в массажный кабинет.
Лично передаю жену в руки Ангелины Владимировны, нашей опытной массажистки. Выхожу из помещения, чтобы никого не смущать, однако задерживаюсь под дверью. Кажется, что если я оставлю Надю хоть на минуту, то опять потеряю ее навсегда.
Цепляю проходящего мимо заместителя.
- Вячеслав Никитич, будьте добры, одним глазом присмотрите за Богдановой, - прошу, придерживая его за локоть. - Я быстро домой съезжу за вещами и сразу же обратно. Постараюсь не задерживаться.
