Смотрит твёрдым взглядом, намекающим на то, что мне пора убираться отсюда.
– Вечером увидимся, – озвучивает Прохоров тут же.
Киваю, а самого внутри буквально трясёт. Будто вибрирует каждый долбанный орган, заставляя с надрывом тянуть собственную адекватность. Но это остаётся только внутри меня. Маска, что стала моим я, охренительно с этим справляется.
Кулак в кармане брюк сам собой сжимается.
– Рад был видеть, – расслабленно озвучиваю, хотя позвоночник, кажется, ещё никогда не был таким прямым, как сейчас.
Она не отвечает, возвращает глаза к чашке кофе на столе.
Иду к своему месту, пытаясь загасить лютое желание затянуться сигаретой.
– Присоединимся? – спрашивает напротив Дана: – Ты же предложил нам вместе пообедать?
– Они заняты, деловая встреча, – тут же чеканю, а сам про себя ухмыляюсь.
Чёрта с два она деловая.
Макс всегда посылал неоднозначные взгляды на сестру Егора. Однако боялся нас обоих и держал свои руки при себе. Правда, сейчас я почти на триста процентов уверен, что ситуация в корне изменилась.
Чуть веду головой, чтобы видеть их, складываю руки в замок, опираясь на стол.
Она улыбается Максу, что-то рассказывает. А он с задумчивым взглядом не сводит с неё глаз. Иррационально хочется сидеть напротив неё, чтобы хотя бы мимолётно увидеть её эмоции.
И пусть улыбка сильно отличается от той лучезарной, что она дарила миру раньше, всё равно хочется испытать это вновь.
Мы покидаем здание ресторана первыми, уже через полчаса расплатившись по чеку. Они остаются, и оба делают вид, что не видят.
Дерьмовее быть не может. Но, с другой стороны, а чего я, поступив как последняя мразь, ожидал?!
– У меня встреча с друзьями, – озвучиваю жене, складывая жалкие мысли в свой чёрный ящик: – Ты что делать будешь?
– Не знаю, пройдусь по магазинам. – с очевидным нежеланием отвечает, а я киваю.
– Тебя довезти?
Она соглашается, и тут же льнёт ко мне.
– Ты же недолго, Рус? Я буду скучать, – а я, если честно, хочу побыть один.
– Постараюсь. – не шибко уверенно звучит голос.
Она недовольна, но не перечит. Удобно, мать его.
Через десять минут я оставляю её у торгового центра, а сам уже качу в сторону квартиры друга.
В мозгу чёртов рой пчёл из вопросов, которые жалят нутро. И ни на один я не могу ответить.
Наше прошлое, которое длилось дай боже неделю, яркими красками всплывает в голове.
Кроме неё и меня, не знает ни единая душа, и это безумное неуёмное желание поговорить с ней не оставляет ни на секунду.
– Забрать тебя или ты дома? Я уже еду, – набираю Белого по громкой связи.
– Слушай, я ещё с малой…
Он меня за идиота считает? Буквально в ступор впадаю, совсем рехнулся, что ли?
– Белый, Малая в ресторане с Прохором, – озвучиваю тем тоном, после которого обычно сто́ит бежать.
Он ржёт в трубку.
– Приезжай, поймёшь.
Отбивает звонок, а я матерю его последними словами.
Дышать стало легче, как только они покинули помещение. Будто воздухом наполнилось пространство.
Этот взгляд серых глаз не давал спокойно глотать пищу, а жуткое желание закрыться ширмой выбивало желание сидеть здесь.
Но, это была бы слабость. А я больше не слаба. Поэтому чинно жевала свой салат, слушая рассказы Прохорова о работе, и отвечая на вопросы о дочери.
Кажется, что и Макс расслабился, только когда чета Северовых вышла из заведения.
– Так, о чём ты хотел поговорить? – наконец, задаю вопрос Максиму.
Он всматривается в глаза, отодвигая тарелку подальше от себя, и откидывается на спинку кресла.
