Бывший. Сжигая дотла - страница 40



Вроде и словами, а в ушах звенит.

– Мне? Подарок? Что это за подарок, ради которого столько нужно пахать?

– Модель военного парусника тысяча семьсот восемьдесят четвертого года…

Дальше я уже не слышу ничего.

Парусник. Модель. Для меня.

У меня реально запекло в глазах. Как у десятилетки.

Я с детства гнал по всему, что связано с парусниками. Маньячно собирал модели, возясь над каждой неделями, изучал… Лет до десяти отцовские знакомые, чтобы задобрить его, дарили мне коллекционные экземпляры.

Пока в один день отец не решил, что нехуй мне больше голову забивать ненужным хламом и не выкинул все, перед этим хорошенько размолотив.

Я помню, как вернулся с соревнований.

Я получил синий пояс и жаждал похвастаться отцу, надеясь, что он меня наконец похвалит. А нашел домработницу, сметающую обломки моих кораблей.

Инга хотела подарить мне немного детства.

Мне опять не хватает воздуха. Нехватка кислорода.

Я даже не сразу понимаю, что происходит. Сначала вижу испуганное лицо Жанны и только потом обращаю внимание, что раздавил стакан в руке.

Тупо разглядываю неглубокие, кровоточащие порезы. Перед глазами все плывет.

– Ты совсем псих? – верещит Жанна, хватая меня за руку.

Игнорирую ее дебильный вопрос.

Конечно.

Конечно, я псих.

Можно подумать, она не знает.

Жанка вертит мою ладонь, пытаясь разглядеть что-то. Наверно, осколки. Вряд ли линию ума.

Моя девочка хотела подарить мне модель любимого парусника…

– Откуда она узнала? – я хриплю.

– Маська ваша ей рассказывала. Она и помогла найти интернет-магазин… Ты, идиот, иди промой руку! Официантка сейчас в обморок упадет, – наседает Жанна и вдруг замолкает. Подслеповато щурясь, она вглядывается куда-то за моей спиной.

– Что? – спрашиваю на автомате, хотя мне плевать на самом деле. Просто привычка контролировать пространство за спиной.

– Показалось, что я увидела Ингу…

Резко обернувшись, разглядываю вход в студенческий кафетерий и холл за стеклянными стенами.

Инги нет.

– Показалось, наверно, – убеждает себя Жанна, но с каким-то сомнением. – Ей тут нечего делать вообще-то.

– Ты говорила про Маську, – возвращаю я ее к нашей теме.

Да, логично. Маська в курсе. Кто как ни она.

После развода отец женился на ее матери, и мы были как два брошенных щенка в пустом доме, пока родители раскатывали по загранкам и устраивали приемы.

Нам было по восемь. Сначала бились насмерть. Носы расквашивали друг другу, устраивали подлянки. А потом как-то случилась гроза, и оказалось, что безбашенная новая сестра до ужаса ее боится. Настолько, что пришла ко мне ночью зареванная в комнату.

Маська знает про парусники.

Маська знала, что Инга хотела мне его подарить.

Маська ни шиша не рубит в сайтах, конфигурациях и зеркалах. Сама она ни за что бы не справилась.

Могла ли она так поступить с Ингой?

Могла.

Маська – маугли. Выросла с волками. Точнее со зверями. По-другому нашу семью не назовешь.

Могла ли она так поступить со мной?

Раньше я бы твердо сказал: «Нет».

До прошлого лета.

«Дим, не отталкивай меня. Ты нужен мне, Дим», – звучит у меня в голове ее пьяненький голос, вспарывая швы на ненужных, запретных воспоминаниях.

Мобильник лежащий на столе вибрирует в беззвучке. Высвечивается Рэм.

Нет, сначала договорю с Жанной, но та, кажется, больше не настроена на мое избиение.

– Лучшее, что ты можешь сделать, больше не появляться. Никак. Я больше не хочу с тобой разговаривать. Ты мне противен.

Она оставляет меня одного.