Маша за ответным словом в карман не полезла:
– И моя – директором по маркетингу!
Еще немного, и они начали бы целоваться.
– Прекратите паясничать, – коротко бросил я, изображая праведный гнев. – Две взрослые замужние женщины двадцати пяти лет. Вы делаете из мухи слона. Неуклюжая официантка за обедом облила меня супом и вымазала кетчупом. Пришлось купить в ближайшем магазине то, что подошло по размеру.
– Ну-ну, – почти хором скептически сказали девицы. – Наверное, на свидание идете. Или даже на собеседование.
– С чего вы взяли? – притворно изумился я.
– Вы очень консервативны в одежде, предпочитаете старые вещи. А новую рубашку или брюки покупаете раз в квартал. А тут всего три дня осени, и уже целый костюм!
– Я потрепанный жизнью холостяк, чего от меня ожидать, – укоризненно произнес я, пытаясь воззвать к совести зарвавшихся девиц, практически издевающихся над лучшим начальником в мире. – За моей одеждой вот уже три года некому следить, а сам я не умею толком, как и большинство мужиков.
За окошком резвилось солнце. С моего рабочего места, из-за большого письменного стола, стоящего возле широкого окна, было отлично видно, как оно кокетливо играет в прятки, то скрываясь на несколько секунд за серыми копнами осенних облаков, то опять выныривая ненадолго, смущенно заливая вечерним светом анфилады невысоких зданий старого Петербурга. Везде по периметру, поодаль от домов и ближе к ним на тротуарах, отдыхают в разных несимметричных позах оставленные как попало машины. Бояться некого. Оранжевые пауки c центральных улиц – эвакуаторы, охотники за неправильно припаркованной автомобильной дичью, уже насытились ею с раннего утра и давно уползли в уютные гнезда гаражей и стоянок на городских окраинах. Несколько старых тополей в сквере напротив гордо держат оборону под натиском частых ветров и неотвратимо наступающей осени: ни одного желтого, ни одного опавшего листочка. Сами улицы еще немноголюдны. Поток одурманенных окончившимися занятиями студентов уже вобрали в себя (лишь на время) безразмерные резервуары многочисленных кафе вокруг, с тем, чтобы ближе к темноте выплеснуть наружу эту веселую и шумную публику, стирая скопившуюся за день пыль с неровного асфальта узких тротуаров, ведущих к кипящим от людского наплыва ближайшим станциям метро. А основная масса служащих водопадом хлынет из многочисленных офисных зданий в округе только через полчаса.
Вдруг мой натренированный на транспорт глаз уловил какое-то движение на нашей стоянке. Знакомый зеленый «Опель-каблук» с грузовым отсеком тихо подъехал, развернулся и остановился. Из кабины вылез молодой лысый мужик в синем, василькового цвета, комбинезоне. Неслышно пискнула сигнализация, и моргнули в знак согласия с расставанием фары. Мужик направился к входу. Несколько неожиданно. Это был Артур, третий и последний работник компании, для которого я являлся боссом. Странно, что он вернулся так поздно.
Вскоре дверь в отдел распахнулась, и Артур осторожно подошел к моему столу:
– Шеф, я все сделал. Все, как вы сказали, – подчеркнул он свою исполнительность, хотя раньше такой демонстрации личных достоинств за ним не наблюдалось. «Наверное, сейчас о чем-то попросит», – подумал я и угадал.
В воздухе повисла секундная пауза. Он присел на краешек стула чуть опустил голову, словно рассматривая узоры на линолеуме.
