C.К.В. - страница 4

– Иван Андреевич, я хотел бы поговорить по поводу зарплаты.

Артур не являлся незаменимым сотрудником, но я ценил его и не хотел потерять, поскольку он, работая на своем фургоне, не принадлежал к распространенной среди водителей категории бомбил и с ним можно было общаться на нормальном человеческом языке. Липовых обещаний давать не хотелось. Серьезная тема требовала значительного времени, которого у меня уже почти не оставалось.

– Артур, –  сказал я. –  Ты молодец. Сделал все как полагается. Но вопрос о зарплате с наскоку не решить. Давай я поговорю с кем надо, и завтра в два часа, когда ты вернешься из Пулково, мы все с тобой обсудим. У меня будет полная информация.

Он согласился, поблагодарил и удалился в волнении, не попрощавшись.

В каждой работе есть плюсы и минусы. О минусах должности обычного мелкого руководителя, коим я являюсь, можно рассуждать долго. Но сегодня удалось воспользоваться одним из немногих плюсов: уйти на десять минут раньше, ни у кого не отпрашиваясь. Знакомое кафе в незнакомое время. В обед здешняя обстановка выглядит очень буднично. Скучные офисные менеджеры, неприхотливая еда, апатичные официантки. Стойкий запах супа напрочь отбивает ненавязчивую социалистическую романтику заведения. Опасаясь почувствовать знакомый до боли в носу запах, я смело и глубоко вдохнул. К счастью, вечером здесь пахло жареным мясом, что только возбуждало начинающий подавать признаки жизни аппетит. Подошла невысокая официантка в красном, неправильно повязанном галстуке. Я простил ей такую небрежность. Когда пионерская организация самоликвидировалась, она еще ездила в коляске, в лучшем случае только научилась как следует говорить. Науку завязывания пионерских галстуков ей пришлось осваивать интуитивно.

Сочтя невежливым делать заказ в одиночку, я попросил меню и полчаса на раздумья. Ужин – это не обед. За ужином иногда дают чаевые, и официантка улыбнулась. Она не стала спорить и вернулась к другой вожатой за барную стойку. Изучение местного меню оказалось на редкость увлекательным делом, в нем была даже карта вин. Если верить напечатанному красивым шрифтом на бумаге, в заведении предлагали и настоящее вино, а не только ту бурду, парой бокалов которой меня угостили сегодня в обед. Обнадеживающий факт. Сейчас проверим его истинность. На круглом циферблате сделанных в виде ордена Трудового Красного Знамени больших настенных часов стрелки выстроились вертикально в одну линию. Восемнадцать ноль-ноль. Никого.

С каждой лишней минутой мое настроение, поднятое обеденной встречей на небывалую высоту, все быстрее и быстрее катилось под гору, словно ком с вершины Эвереста, теряя по пути клочья растрепанного оптимизма, куски отколотых надежд и испаряющиеся от жаркого солнца реальности мечты. Прошло сорок минут. Заказанная бутылка шато не устояла под очередным, брошенным в сторону официанта взглядом, открылась и начала быстро таять, как снежная баба в знойный июльский день. Допью потихоньку и пойду. Разогретый вином, слегка разомлевший, я стал перебирать в памяти события последних лет, на всякий случай, наблюдая за входящими людьми.

Она появилась через час и сразу заметила меня. Не суетясь, прошла через весь зал к моему спрятанному в клочьях темноты столику, поздоровалась и присела напротив. Я поздоровался в ответ. Разговор между двумя малознакомыми людьми часто начинается молчанием. Неловко, зато позволяет рассмотреть собеседника как следует. Хладнокровие не самое главное мое достоинство, и во время первой встречи, будучи несколько ошарашенным неожиданностью ситуации, я не смог этого сделать. Передо мной за столиком сидела не юная девушка, а женщина средних лет, явно внимательно следящая за собой. Глаза спрятаны за большими дымчатыми очками. Тот же платок, полностью скрывающий прическу. Лишь по нескольким осмелевшим прядкам, игриво выбившимся наружу, можно было догадаться, что их хозяйка – блондинка. Улыбку не могло скрыть ничто. Она пробилась бы и через паранджу.