Can’t Stop Won’t Stop: история хип-хоп-поколения - страница 2

И если я не получу то, что желаю,

То спалю все космолеты.

– Грегори Айзекс

Когда ты приходишь на бейсбольную площадку, ты оказываешься в месте, где царят ложь и обман… На бейсбольной площадке нет правды. За исключением игры.

– Барри Бондс

Это был не лучший вечер для игры в бейсбол в Южном Бронксе: северный ветер, зловещее новолуние.

В 1977 году стадион «Янки-стэдиум» во время второй игры Мировой серии собрал самое большое количество зрителей за тот год. «Нью-Йорк Янкиз» играли против «Лос-Анджелес Доджерс»: Восточное побережье против Западного.

«Янкиз» были лучшей командой, какую только можно купить. Когда Главная лига бейсбола открыла трансферное окно перед началом сезона 1977 года, владелец «Янкиз» Джордж Стайнбреннер достал чековую книжку и заплатил три миллиона долларов за переход в команду своей будущей главной звезды – отбивающего Реджи Джексона, чей отец когда-то играл в Негритянской лиге и получал всего семь долларов за игру. Лишь спустя девять лет, после того как Джеки Робинсон стал первым афроамериканцем, играющим в Главной лиге, «Янкиз» впервые подписали контракт с чернокожим игроком, притом Джексон стал их самым дорогим приобретением.

Менеджер Билли Мартин впал в ярость. Он был против контракта с Джексоном и даже отказался присутствовать на пресс-конференции, на которой Джексон предстал в полосатой форме[5]. С началом сезона он холодно встретил нового игрока, иногда специально сажал его на скамейку запасных. Когда он был не в духе, то называл Джексона мальчишкой.

Не лучше обстояли дела у Джексона и с новыми товарищами по команде. Некоторых возмущала его зарплата, хотя и у белых игроков, например Джеймса «Кэтфиша» Хантера, тоже были миллионные контракты. Они считали Джексона, разъезжавшего на роллс-ройсе «корнише», купленном ему Стайнбреннером, с блондинками, чересчур гламурным. Но по-настоящему их взбесило его высокомерие. В одной из статей Джексон нелестно высказался в адрес капитана Турмана Мансона, заявив: «В этой команде всё держится на мне. Мне приходится за всем следить, чтобы всё работало. Я – то самое связующее звено». Возможно, он не хотел, чтобы это так прозвучало, а может быть, он просто сказал правду. Как бы то ни было, товарищи по команде перестали с ним разговаривать.

Во время июньской игры против «Ред Сокс» ситуация достигла точки кипения. Джексон пропустил флайбол на правом поле, и Мартин гневно выдернул его с поля. Джексон сердито поплелся к скамейке.

– Что я сделал? – спросил он Мартина.

– Что ты сделал? – рявкнул Мартин. – Ты знаешь, что ты, черт возьми, сделал.

– Я там не прохлаждался, Билли, – запротестовал Джексон. – Что бы я ни сделал, ты вечно мной недоволен. Ты никогда не хотел, чтобы я был в этой команде. Ты и сейчас не хочешь, чтобы я тут был. Признай это!

– Я сейчас тебе жопу надеру! – заорал Мартин.

Джексон вышел из себя:

– Ты это кому, мать твою, сказал, старик? [1]

Тренеры «Янкиз» привстали, чтобы не дать Мартину ударить Джексона перед телевизионными камерами.

Вечером в своем номере отеля Джексон в слезах стоял перед небольшой группой новостных репортеров. «От того, как со мной обращаются в этой команде, хочется плакать. „Полосатые Янкиз“ – это Рут и Гериг, Ди Маджио и Мэнтл, я же для них просто ниггер, – жаловался он. – Но я не прислуга» [2].