Царь Московии - страница 2

Возможно потому, что автором трагедии была женщина, женские образы в пьесе занимают центральное положение. Несчастливая судьба, разлука с любимыми и угроза монашества или смерти превращают двух потенциальных соперниц (сразу же после свадьбы с Мариной Дмитрий хочет избавиться от нее, соблазнившись красотой царевны) в подруг и соратниц. И Марина, и царевна – безусловно положительные героини, но, пожалуй, как персонаж первая интереснее. В ней совершенно удивительным образом вырисовываются черты будущей пушкинской героини, но не Марины из «Бориса Годунова», а … Татьяны из «Евгения Онегина» (сходство абсолютно случайно, надо полагать). В пьесе Пикс Марина демонстрирует исключительное достоинство: Дмитрий внезапно незаслуженно отвергает ее, но она, тем не менее, свято чтит узы брака, не приемлет никакого насилия по отношению к супругу-тирану и даже предупреждает влюбленного в нее Александра, что никогда не свяжет с ним судьбу, если он запятнает себя кровью ее мужа («Я вас люблю, к чему лукавить, / Но я другому отдана / И буду век ему верна».)

Маловероятно, что В.Т. Нарежный был знаком с пьесой Мэри Пикс, но в его трагедии «Димитрий Самозванец» (1800) мы можем заметить некоторые сходные детали. Так, Басманов у Нарежного какое-то время служит пажом в доме Мнишеков в Польше17, у Пикс Босман имеет иностранное происхождение. В обеих пьесах Самозванец презирает и отвергает свою жену и хочет заполучить царевну. В обеих пьесах две эти женщины оказывают активное содействие Шуйскому и его соратникам в борьбе против Самозванца.

Совершенно неожиданные параллели можно увидеть и между пьесой Мэри Пикс и другим русским произведением: трагедией А.А. Ржевского «Подложный Смердий» (1769)18. Российский драматург также писал об историческом самозванце, едва ли не самом первом в мировой истории. Опираясь на «Историю» Геродота, Ржевский поведал о самозванстве жреца по имени Гаумата, назвавшегося Смердием, младшим братом персидского царя Камбиса. Лжесмердий был вскоре разоблачен и убит 29 сентября 522 г. до н.э. У Ржевского выведен на сцену только один женский образ – супруги царя Федимы, противостоит же самозванцу обманом разлученный с ней возлюбленный Дарий.

Как и в пьесе Мэри Пикс, у Ржевского «любовная интрига сплетается с политической, и именно их взаимодействие толкает вперед действие трагедии»19. В обеих пьесах царь-самозванец изображен злодеем, а его оппонент, напротив, предстает человеком благородным, бескорыстным, движимым патриотическим чувствами. В действительности же характеры обоих самозванцев далеко не столь однозначны, так же, как и характеры их противников.

Был ли Алексей Ржевский знаком с английской пьесой, неизвестно, хотя, он получил прекрасное образование, интересовался зарубежной литературой и даже переводил труды Вольтера. Сочинение российского драматурга является типичным примером классицистической трагедии со всеми ее атрибутами от высокопарного слога до морализаторства. Английская пьеса ближе к традициям шекспировского театра, она написана более легким, практически современным языком, и явно создана скорее для развлечения, нежели для поучения публики. Тем не менее, между двумя пьесами наблюдается немало сходства, в ряде случаев доходящего почти до текстуальных совпадений. Вот так, любопытным образом перекликаются порой произведния, написанные в разных странах, в разные эпохи и, вероятнее всего, совершенно независимо друг от друга.