Царь степей. Aspergillum Lуdiаnum (сборник) - страница 24

– Присоединиться к этому предводителю, которого зовут Тейтли, взявшему нас, по-видимому, под свое покровительство.

– Ошибаешься, Бильбоке! Мы отправляемся на войну.

– На войну? Разве это вам сказал всадник, на крупе лошади которого вы сидели?

– Нет! Как и все ему подобные, он говорит только носом и выражается на таком жаргоне, что ровно ничего не разберешь. Нет! Сам господин Летающая Рыба сказал мне это. Вот уже могу сказать, что хоть дикарь, но этот человек весьма благовоспитанный. Каждый раз, как ему возможно было, он подъезжал к моему вознице и справлялся о моем здоровье. Не говоря уже о том, что этот милый человек не украшает свою голову отвратительным шнуром с узлами, о котором я уже тебе сообщал. Так вот, говорю же тебе, что сам Летающая Рыба ткнул меня носом в тот курс, которого мы держимся. Все эти воины, как они себя величают, отправляются к одной деревне, землю которой захватили белые, и ранее чем через неделю в этих окрестностях окажется немало разбитых черепов.

– Да и для нас, крестный, быть может, представится возможность вырваться на свободу.

– Я тоже такого мнения, и потому хочу об этой истории сказать два слова капитану.

Важное известие, доставленное Матюреном, было обсуждаемо в палатке целый день и даже часть вечера, когда уже давно спали все индейские воины.

Оно укрепило Валентину и восстановило бодрость духа ее мужа. Молодой капитан уже совсем оправился и мог твердо ступать, вследствие чего в нем заиграл прежний огонь. Сознание близости белых вселило убеждение, что далеко не все еще погибло.

На рассвете пленники были снова разбужены тем зловещим гулом, который они с таким изумлением услышали вчера, но не могли себе объяснить, чем он производится. На этот раз Бильбоке пробежал по лагерю, чтобы убедиться в причине гула, и увидел двух индейцев, вооруженных палками, которыми они беспрестанно и сильно колотили обеими руками по бокам громадного деревянного обрубка с пустотой внутри. На концах палочки были гуттаперчевыми. Этот инструмент, повсеместно распространенный задолго до прибытия испанцев, среди всех племен Мексики и называемый тепонастле, производил эти странные звуки, часто вызывающие сотрясение воздуха на полмили расстояния.

К великому огорчению Матюрена пустились в путь тем же способом, что и вчера. Но на этот раз злополучный матрос был привязан к поясу воина, подарившего ему трубку. Зловещий шнурок, на котором обозначены были великие подвиги индейца, частенько хлестал Матюрена по лицу, вызывая в нем страстное желание задушить воина, которого он крепко обхватил руками. После трехчасовой езды достигли подошвы горы, покрытой лесом, так что нередко проезд носилок становился крайне затруднительным. Вскоре с вершины холма Валентина увидела обширную длинную равнину, под которой протекала речка, а на берегах стояло множество хижин. Слышались издали радостные возгласы жителей, восторженно приветствовавших авангард явившихся им на помощь воинов. Через четверть часа после этого потерпевшие крушение проезжали между двумя рядами мужчин, женщин и детей и сошли с коней около палатки, у входа в которую стояла Хоцитл, а рядом Черный Коршун.

Молодая индианка с любопытством и недоумением вглядывалась в Валентину в мужском костюме. Когда та сошла с коня и подошла ближе, Хоцитл ласково улыбнулась; Валентина, быстрым движением обняв и поцеловав ее, сказала, показывая на носилки, с которых Матюрен и Бильбоке снимали Рауля: