Целитель – 6 - страница 12

Полупустынные склоны, шуршавшие жухлой травой, скатывались к живой воде – и вскипали буйной, глянцевитой зеленью, как морской прибой – взбитой пеной.

– Тхум олей Мицраим… – прошептал Алон, щурясь на блеск вод, отливавших бутылочным стеклом. Он приближался к истинным пределам земель Эрец-Исраэль, заселенных его предками тысячи лет назад, при Моисее и Иисусе Навине. Бездна времени отражалась в Литани…

Поправив тяжелый шлем, Рехавам крепче ухватился за горячие края люка. Высовываться из танка здесь, в «ФАТХаленде», кишащем палестинскими боевиками, было очень вредно для здоровья, но и нырять в бронированную утробу, душную и жаркую, не хотелось совершенно. Сидишь там, как ядрышко под стальной скорлупой, и ёжишься, ожидая, когда же грязный араб-«турист» вытащит из своего чемодана ПТУР «Малютка»… И никакая броня не спасет – тугая струя громового белого пламени мигом прожжет башню, брызгая расплавленным металлом, и станешь ты пеплом…

Алон неуклюже подвинулся, оглядываясь назад. По древней дороге, проложенной еще финикийцами, катила передовая колонна 36-й бронетанковой дивизии «Оцват Гааш» – копотя пылью, панцеры валко качались, грозя орудиями супостату.

Когда палесы ударили по мирной Галилее из 130-мм гаубиц и 40-ствольных «Градов», накрывая Кирьят-Шмону, Метулу и Нахарию, премьер и министр обороны явили трогательное единодушие – пожав друг другу руки и отринув взаимную неприязнь, Ицхак Рабин и Шимон Перес заключили мужской договор о мире. И пошли войной на палестинцев – общий враг объединяет…

Две эскадрильи самолетов «Кфир» отбомбились по Западному Бейруту, налетая парами со стороны моря. Ракеты и бомбы перепахали лагеря Нахр-эль-Баред и Бадауи, помножив на нуль склад боеприпасов и около двух взводов «тридцатьчетверок».

Разумеется, вторжение сильно возбудило сирийцев, и дядюшка Асад тут же ввел войска в долину Бекаа…

…«Магах» внезапно дернулся и замер, качнув передком. Рядом, звякая и рокоча, остановился командирский танк. Генерал-майор Бен-Галь молодецки спрыгнул на броню и оскалился, приветствуя Алона.

– Как дорожка, рабби? – заорал он, стягивая каску.

– Это направление, алуф, а не дорожка! – перекричал Рехавам дизельный клекот.

Авигдор рассмеялся, соскакивая на галечный пляж. Новенькие танки «Магах» и старенькие «Шот-Каль» грохотали, расползаясь по берегу и глуша моторы. Облачка сизого чада таяли в теплом воздухе – и набавлялась тишина. Становились слышны шуршание листвы и плеск речных волн – урез воды словно делил мир и войну.

Кряхтя, Алон полез из люка. Осторожно, чтобы не разбередить больную спину, соскользнул на броню, хватаясь за пулемет. Фу-у…

«Как мне тогда Юваль сказанул? – усмехнулся Рехавам. – «Суета – не мой стиль!» Во-во…»

В люк тут же просунулась вихрастая голова Ариэля Кахлона. Спецназовец юрко выскользнул наружу, за ним – Юваль и Цион. Вся группа в сборе, кроме Гилана. В госпитале отлеживается Гилан. Попал под раздачу на Прибрежном шоссе…

– Рабби, – живо блестя глазами, Кахлон завертел головой, оглядывая речную долину и рокочущую бронетехнику, – а форсировать будем?

Генерал-майор рассмеялся, хлопая себя по коленям и качая встрепанными кудрями.

– Форсировать другие будут, Ари, – проворчал Алон. – Наша цель попроще – зачистить земли от палесов вплоть до Литани, – уловив в своей речи назидательные нотки, он насупился, но договорил с вызовом: – Местные христиане натерпелись от боевиков и хотят, чтобы мы тут остались навсегда. Ну, в этом наши желания совпадают. Так что ты стоишь сейчас на новой северной границе Израиля!