Начнется борьба за власть, передел территорий, при этом еще как-то надо этих орбисов отлавливать.
— Ну, допустим, они всю магию сожрут, — принялась я рассуждать вслух. Люна перестала жевать черствую горбушку и уставилась на меня. — У них больше не будет пищи, и они исчезнут. Так? Или к себе вернутся, откуда они там…
— Ох, если бы! — вздохнула травница и снова принялась мусолить сухой хлеб.
Зубов у нее оставалось мало, и усилия приходилось предпринимать значительные. Почему она упорно грызла корки, вместо того чтобы не мучаясь заняться мякишем, оставалось выше моего понимания.
— Они ж за людей примутся, изверги!
— У нас же нет магии? — удивилась я.
— А энергия в нас есть! — буркнул староста.
Его все еще раздражало, что малявка имеет право голоса, но за прошедшие полгода он немного попривык. И даже прислушивался иногда к советам по здоровью, например что касалось мытья рук после очистки конюшни.
— Они присасываются как пиявки и тянут из человека все что есть, душу вынимают, оставляют один мешок с костями.
По спине легкими морозными лапками пробежал холодок.
Мой рациональный мозг отказывался представлять существ, питающихся магией, но если на самом деле существуют энергетические вампиры, то это как раз подходящее для них описание. В конце концов, в человеке есть слабый заряд электричества. Почему бы здесь ему тоже не быть, только магическому? Недостаточному для полноценного колдовства (боже, что я несу, но вроде бы логично получается?), но вполне подходящему для питания подобных тварей.
— Вся надежда на драконов, — подвел итог беседе староста и грузно поднялся.
Три стопки наливки, запах которой шибал в нос с другого конца стола, сделали свое черное дело — Кайюса повело. Он тут же выровнялся — сказывался многолетний опыт — и двинулся к выходу.
Люна закрыла за ним дверь и повернулась ко мне.
Долго молча изучала, так что мне стало неуютно. Я подскочила и принялась убирать со стола, привычно складывая грязную посуду в таз, чтобы помыть потом под колонкой на улице. Вода в ней не замерзала даже при минусовой температуре, хоть и лилась ледяная. Так что всю зиму я относила тарелки с котелками в помывочную и оттирала их там. Руки было жалко. Один раз попробовала ополоснуть чашку, потом полчаса отогревала заиндевевшие пальцы. Сейчас-то уже полегче, потеплело.
— Как думаешь, отключить артефакт? — спросила я, не выдержав гнетущей тишины. — Он их не притянет?
— Раз до сих пор не притянул, не вижу смысла переживать, — отмахнулась Люна. — Мы от основных линий далеко, им сюда не добраться. Меня другое интересует. Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Тут я искренне призадумалась.
Поделиться своими догадками? Честно сказать, звучат они как бред.
— Ты появилась из ниоткуда посреди болота, — начала издалека травница, эхом повторяя мои размышления. — Одета была в дорогую сорочку, это я разглядела. И сама вся нежненькая и хрупкая, как статуэточка. Хоть и грязная. Может, признаешься уже? Обещаю, не буду ругаться и не выгоню. Куда мне тебя выгонять, помощницу такую!
— Мне не в чем признаваться, — развела я руками. И прежде, чем нахмурившаяся Люна упрекнула меня во лжи, быстро продолжила: — Я правда ничего не помню, что там было до болота. Но если рассуждать логически, то я действительно из каких-то богатых аристократов, пострадавших в столице. Или среди тех, до кого добрались позже, уже на окраинах. Только не понимаю, как я здесь оказалась, отсюда же до всех городов полдня на телеге минимум!
