Его ненормальная сестрица сдала свою квартиру и уехала с новоиспеченным мужем куда-то в сторону Тенерифе, бросив все. Даже какую-то папку с бывшей работы в квартире оставила. А утром сегодня позвонила, слезно просила забрать, а завтра курьер к нему в клинику приедет, заберет. Совсем безмозговое создание, даже телефона арендатора своего не знает, потеряла, видите ли.
Милка его сестра, только отцы у них разные. Родители Федора развелись, когда ему было лет пятнадцать. А лет через пять, мама вышла замуж за Артема, отца Милы. Федор старше сестры на целых двадцать лет, так что они почти не общались. Родители в доченьке души не чаяли, избаловали ее совсем. Он тогда жил уже самостоятельно, учился на врача, к родным только в гости приезжал. А когда родители погибли в автокатастрофе, Федор забрал двенадцатилетнюю сестренку к себе. Жалел девчонку, оставшуюся без мамы и папы, и во всем ей потакал. А ведь хорошо знал Федор Орловский, доктор, пишущий кандидатскую по медицинской психологии, практикующий специалист,что нельзя баловать ребенка. Милка выросла доброй, умной девочкой, закончила университет, но при всем этом была абсолютно неорганизованной, избалованной и рассеянной.
Федор купил ей квартиру, не в центре, но в новом спокойном районе, сделал ремонт, но тут барышня встретила любовь всей своей жизни, выскочила замуж и уехала за своим супругом.
И вот, он, Федор Орловский после рабочего дня тащится на ее квартиру, где придется объясняться с совершенно чужой женщиной. По описанию Милки дама немолодая, угрюмая, подозрительная. В смысле не сама подозрительная, а ко всему относится подозрительно. Договор чуть ли не на зуб пробовала, вычитала его раз пять, прежде чем подписать.
Федор вздохнул, так ему не хотелось объясняться с этой теткой. Удружила сестрица!
Он припарковал машину у подъезда, вышел, потом вернулся, забыл в портфеле документы, а ведь могут понадобиться при общении с той теткой. К подъезду подошла женщина с копной рыжих вьющихся волос, собранных в крупную улитку на затылке. Светлые зауженные брючки, свободная легкая блузка и белые текстильные кроссовки. На плече вместительная сумка-тоут кремового цвета.
– Подождите, не закрывайте, – попросил он.
Женщина оглянулась – слегка вздернутый носик, веснушки и длинные ресницы. Федор подошел ближе и почувствовал легкий цветочный аромат. Она прошла в подъезд, придержав дверь, чтобы не закрылась.
– Спасибо, – кивнул Орловский.
Одновременно подошли к лифту, оба зашли.
– Восьмой, – сказал Федор.
Женщина кивнула и нажала кнопку. Ехали молча, вышли оба на восьмом этаже. Рыжеволосая подошла к двери, повернулась к мужчине спиной и стала искать в сумке ключи.
Он видел, как напряжены ее плечи, испугалась. Не собирался никого пугать, но так вышло, что нужно им было в один подъезд, на один этаж, и, судя по всему, в одну квартиру.
– Вы Валерия? – спросил он, отойдя подальше, чтобы не смущать женщину.
Она развернулась к нему всем корпусом, но руки из сумки не вытащила.
– Что вы хотели? – напряженно спросила она.
– Не пугайтесь, – сказал он, – я – Орловский Федор Олегович, брат той экстравагантной барышни, что сдала вам эту квартиру.
– И я вот так должна поверить вам на слово? – она приподняла бровь.
– Ну фамилии у нас совпадают, вот, посмотрите документы, – он достал из кармана брюк паспорт и протянул ей.
– Не поверите, она не сказала, как зовут брата. Только номер телефона дала.
