Цена Измены Треснувший Изумруд - страница 20

Андрей Павлович хмыкнул.

— Господа, вы предлагаете моей клиентке отказаться от половины состояния в двести миллионов рублей за сто пятьдесят миллионов. Это не цивилизованно, это грабёж.

— Не совсем, — возразил Рыбаков. — Мы учитываем особые обстоятельства.

— Какие обстоятельства?

— Психологическое давление на мужа, незаконное наблюдение, вмешательство в частную жизнь.

Валентина просекла направление атаки.

— Вы хотите представить меня как неуравновешенную жену?

— Мы представляем факты, — холодно сказал Лебедев. — Наём частных детективов, провокация конфликтов, психологическое воздействие на третьих лиц.

— Это называется защитой семьи.

— Это называется превышением полномочий. И может квалифицироваться как преследование.

Максим впервые за вечер заговорил:

— Валя, я не хочу тебя унижать. Но и жить под постоянным контролем не собираюсь.

— А жить с любовницами собирался?

— Это в прошлом. Сейчас речь о будущем.

— О каком будущем?

— О том, что мы разводимся. Вопрос только — на каких условиях.

Андрей Павлович шмякнул на стол собственную папку.

— Тогда озвучим наши условия. Раздел имущества пятьдесят на пятьдесят согласно закону. Алименты на детей до двадцати трёх лет. Плюс компенсация морального ущерба — сто миллионов рублей.

— За что компенсация? — удивился Рыбаков.

— За двадцать лет верности, которые закончились изменами. За публичное унижение. За причинённые детям страдания.

Лебедев покачал головой.

— Моральный ущерб в российском праве не превышает пятисот тысяч рублей.

— Зависит от обстоятельств дела, — парировал Макаров. — У нас есть доказательства двойной измены, растраты семейных средств, обмана несовершеннолетних детей.

— А у нас есть доказательства психологического террора.

Максим встал.

— Хватит. Валя, даю тебе неделю подумать. Либо принимаешь мои условия, либо ....

Идём в суд.... СУД!!!!

— А если суд?

— Тогда рискуешь получить меньше. Намного меньше.

— Максим, — сказала Валентина, — а ты подумал о детях? Судебное разбирательство станет публичным. Все ваши романы будут в протоколах.

— Дети переживут. Зато будут знать правду о матери, которая шпионила за отцом.

После встречи Валентина с адвокатом потащились в ресторан обсудить ситуацию.

— Андрей Павлович, каковы наши шансы в суде?

— Пятьдесят на пятьдесят. По закону вы имеете право на половину имущества. Но они могут доказать, что ваши методы были неэтичными.

— А что с детьми?

— Дети останутся с вами — здесь вопросов нет. Но Максим может потребовать совместную опеку.

— То есть серьёзных козырей у нас нет?

— Есть. Но и у них есть. Будет сложная игра.

Дома Валентина застукала семейное совещание. Дети сидели в гостиной с мрачными физиями.

— Мам, — сказала София, — папа звонил. Сказал, что ты подаёшь на развод и хочешь отсудить весь его бизнес.

— А ещё сказал, что ты нанимала шпионов, чтобы следить за ним, — добавил Роман.

Валентина допёрла — Максим начал информационную войну за детей.

— Дети, это правда, что мы с папой обсуждаем развод. Но не всё так, как он слил.

— А как на самом деле? — спросил Роман.

Валентина уселась рядом с детьми.

— Когда я узнала об изменах отца, наняла детектива, чтобы врубиться в масштаб ситуации. Это нормальная практика.

— А правда, что ты хочешь отсудить весь бизнес?

— Нет. Я хочу честного раздела по закону — половину совместно нажитого имущества.

— А папа базарит, что ты требуешь слишком много.

— София, твой отец два года тратил семейные бабки на любовниц. Семьдесят пять миллионов рублей. Эти деньги должны были пойти на ваше образование, на семейные нужды.