Цена моего «Да» - страница 4

Я выдохнула через сжатые зубы. С выученной покорностью и тонкой, жалящей ненавистью к себе за это.

– Бриэль, седьмая палата, – позвала медсестра. – Приём. Новый пациент.

Я выпрямилась. Провела ладонью по лицу.

Стерла всё: страх, усталость, злость.

Открыла дверь, шагнула внутрь – как будто ничего не было.

В палате было светло – окно распахнуто, за стеклом шелестели голоса больничного двора. Мужчина с короткой стрижкой сидел на кушетке, спиной к солнцу, и от этого его лицо было чуть затемнено, но всё равно – открытое, расслабленное. Как будто он не боялся ни врачей, ни диагнозов.

Я взглянула в анкету и подняла глаза:

– Добрый день. Энцо Торелли?

Он кивнул, чуть улыбнувшись.

– Точно. Приятно познакомиться.

Я сдержанно кивнула и подошла ближе, раскрыв планшет.

– Уточним анкету. Возраст?

– Тридцать. Всё ещё не чувствую себя взрослым. Это нормально?

– Для пациента – да, – ответила, не глядя. – Для врача – не всегда.

Он хмыкнул.

– Жалобы?

– Лёгкая аритмия, временами давит в груди. Думаю, больше от усталости, чем от чего-то серьёзного. Но мама настояла: “Сходи. Пусть тебя кто-нибудь послушает. Желательно симпатичная врач.”

Я посмотрела на него, не меняя выражения лица. Широкие плечи, накаченные руки свидетельствовали о том, что человек занимается спортом, странно, что есть жалобы на сердце.

– Радуюсь, что подхожу по второму критерию. Первый сейчас проверим.

Он усмехнулся, опёрся локтями на колени.

– А вы, доктор… Простите, я могу узнать имя?

– Бриэль, – коротко ответила я, переключая внимание на данные. Не давая возможности развить тонкую дружелюбность.

Формально. Ровно. Как надо.

Он кивнул. Но, казалось, не обиделся. Напротив – немного внимательнее всмотрелся.

Я поднесла стетоскоп к его груди, отметила ритм.

Спокойный, чуть учащённый – возможно, от волнения. Или… просто реакция. У кого-то бывает.

Он вдруг тихо сказал, не отрывая взгляда:

– Кольцо у вас красивое. Очень тонкая работа. Наверное, муж очень любит. Не каждый так умеет выбирать.

Мои пальцы на долю секунды остановились.

Я не посмотрела на него. Просто убрала стетоскоп и отметила:

– Спасибо. Приступим к осмотру.

Но внутри что-то дрогнуло.

От того, как он это сказал – спокойно, без намерения, без подкола. Просто заметил. Как будто увидел не украшение, а знак.

Я продолжила работать, не позволяя себе поддаться этой дрожи.

– Давление у вас в пределах нормы, – говорю, снимая манжету. – Сердечный ритм слегка нестабилен, но ничего критичного. Назначу базовые анализы, ЭКГ и суточный монитор. Просто чтобы убедиться, что это действительно усталость, а не что-то скрытое.

– Значит, я пока живой? – улыбается Энцо.

– Пока – да. Но если будете пренебрегать сном и нервничать из-за всякой ерунды – можем это исправить.

Он смеётся. Голос – спокойный, чуть хрипловатый. Приятный.

– А вы всегда такая?

Я поднимаю взгляд, нахмурившись.

– Какая?

– Сдержанная. Как будто всё держите на расстоянии.

Я молчу секунду. Вот уже несколько лет именно такая. Закрытая. Чужая даже себе.

– Я врач, – наконец говорю. – Я не подхожу к людям ближе, чем надо. Это часть работы.

– Или часть самозащиты? – он спрашивает мягко, без вызова. Просто… по-человечески.

Но не отвечаю. Просто кладу планшет на стол и делаю пометки.

Молчание, между нами, не тяжёлое. Скорее – настороженное.