Читать онлайн Тина Рейвен - Цена моего «Да»

Дорогие читатели, в книге будут присутствовать сцены насилия, избиения и морального давления над героями. Некоторые эпизоды могут быть психологически тяжелыми и не подходить для впечатлительных читателей.

Мы не пропагандируем и не поощряем насилие, употребление алкоголя и другие действия, негативно влияющие на ваше физическое и эмоциональное состояние.

Также, в книге буду наименования, обозначающиеся как «Тень» и «Неизвестный», это два разных персонажа, по ходу сюжета вы узнаете кто кем является.

Бриэль

Дождь лил так, будто ему не нужно было останавливаться. Вода стекала по стеклу узорами, будто кто-то снаружи рисовал свои истории – непонятные, холодные, как эта ночь.

В доме было наэлектризованно. Напряжение повисло в воздухе – не громкое, но липкое. Мы не говорили об этом вслух, но все знали: что-то висит на волоске. Чья-то жизнь, чья-то судьба, чья-то цена за прощение.

Мой брат Теренс в больнице. Я видела его: бледного, почти прозрачного, с повязкой на лбу и растерянными глазами.

Он плакал, когда я зашла. Первый раз в жизни.

«Я не хотел…»

Но это ничего не меняло.

Мужчина, в чью машину он врезался, умер на месте. У него осталась семья. А у нас – чувство вины, которое невозможно выговорить.

Мама ходила по дому в панике. Как будто чем быстрее будет кипеть чайник, тем скорее исчезнет реальность.

– Он ещё такой молодой! – вскинулась она, снова и снова в пустоту. – Если они откроют дело… если будет суд… Боже, его посадят! Бриэль, ты понимаешь? Его посадят!

Папа звонил всем подряд. Юристам, знакомым, бывшим коллегам. В глазах у него – бессилие. Он не привык быть в роли того, кто просит.

И когда он сказал: «Антонио приедет», – в его голосе впервые проскользнула надежда. Слишком сильная, чтобы быть спокойной. Этот мужчина был одним из папиных партнеров, который помогал в бизнесе. Я видела его не так часто, но знала, что они с отцом в хороших отношениях.

Антонио приехал без лишнего шума. В темно-сером пальто, сдержанный, сухой, как будто дождь отступал сам, когда он проходил мимо. Мужчина поздоровался тихо, сел в кресло, как хозяин, хотя никогда им не был. И сразу сказал:

– Всё улажено. Ни дела, ни обвинений. Всё – несчастный случай. С семьёй погибшего тоже поговорили. Помощь будет оказана.

Мама сжала платок в руках так сильно, что костяшки побелели. Она смотрела на него с дрожащей благодарностью. А я смотрела в пустоту, пытаясь свыкнуться с тем, как все легко можно замять, имея власть и деньги.

Но сразу после – зазвучал её страх:

– Мы ничего не можем тебе дать, Антонио. Мы не… Мы не в том положении сейчас. Я даже боюсь спрашивать, во что тебе это обошлось.

Он спокойно поднял глаза. На секунду задержал взгляд на мне. Внутри всё замерло.

– Я не хочу ничего взамен, – сказал он. – Только одного. Я прошу руки вашей дочери.

Словно тишина в доме стала гуще. Воздух вдруг стал вязким, тяжёлым.

Я почувствовала, как мама замерла. Она повернулась ко мне, потом снова на него.

– Но ты же… ты же старше её, – тихо проговорила она. – Она ещё слишком… Она только начала жить, она учится. Антонио, ты серьёзный мужчина. Ты не думаешь, что это…

– Я думаю, – перебил он ровно. – Я долго думал. И знаю, чего хочу. Мне не требуется покупать её решение. Просто говорю честно.

Мама сжала платок сильнее. В её глазах – паника, будто выбор уже сделан, но она не уверена, можно ли его принять.

Папа молчал.

Он смотрел в сторону, и я знала – он не против. Не из жадности, не из расчёта. А из отчаяния. Они также понимали, что отказ может заставить Антонио отказаться от помощи.

И тут я почувствовала, как медленно, незаметно вокруг меня сужается пространство.

Выбор, который звучал как предложение, теперь звучал как приговор.

Если я скажу “нет”, что будет?

Брата будут допрашивать.

Семья погибшего может передумать.

Дело откроют.

Мой отец снова будет унижаться перед чужими людьми.

Мама сломается. А я?

Я останусь с пустыми руками и пустой душой. Потому что всё разрушится. Потому что один отказ может повлечь за собой цепочку, которую уже не остановить.

А Антонио сидит спокойно. Он не давит. Он просто ждёт.

Но его взгляд – точный. Он знает.

Что я понимаю.

Что я уже чувствую, как сужается воздух.

В дверях стоял Теренс. Позади него люди, видимо те, кого Антонио послал, чтобы забрать с больницы. Глаза брата в мокром свете – красные, виноватые. Он всё слышал. Он знает, чем я жертвую.

И он ничего не скажет. Только будет смотреть.

Я должна была сказать «нет». Я хотела. Я кричала это внутри.

Но вслух лишь произнесла:

– Я согласна.

И всё замерло.

Никакой радости.

Только облегчение.

Только спасение, купленное моим «да».

Бриэль

Я стояла перед зеркалом, словно смотрела на кого-то другого. Белое платье сидело идеально, струилось по фигуре мягкими складками. Волосы убраны в причёску, которую я всегда представляла совсем в других мечтах. Лёгкий макияж подчёркивал глаза, но взгляд… Взгляд был невестин только снаружи. Внутри я чувствовала себя гостьей на собственном празднике.

В дверь тихо постучали, и в комнату вошла мама. Её глаза сразу заблестели, когда она меня увидела.

– Какая же ты красавица, доченька… – сказала она с таким теплом, что я на мгновение ощутила, как внутри что-то дрогнуло.

Я натянула улыбку, потому что знала – для неё сейчас важнее всего видеть счастливую дочь. Обняла, чувствуя, как её руки крепко прижали меня к себе.

Мама отступила на шаг, посмотрела мне в лицо, в глаза.

– Может, всё будет хорошо… – проговорила она почти шёпотом, будто самой хотелось в это верить. – Ты полюбишь Антонио. Он добрый человек. И вы будете жить в гармонии.

Я кивнула, стараясь, чтобы голос звучал ровно:

– Надеюсь, мама.

Мы оба знали, что это не обещание. Это просто надежда.

Дверь снова открылась, и в комнату вошёл Теренс. В глазах была та же грусть, что сидела в уголках моего сердца. Он подошёл, обнял меня крепко-крепко, так, как обнимают, когда слов недостаточно.

– Ты очень красивая, Бри, – сказал он тихо, сдерживая что-то внутри. Я слышала это.

Он будто хотел добавить ещё что-то, но мама, уловив его настроение, поспешила вмешаться:

– Не порть настроение невесте, Терри.

Она улыбнулась, коснулась моего лица ладонью.

– Мы пойдём в зал. Отец скоро зайдёт за тобой.

Она поцеловала меня в щёку, Теренс ещё раз сжал мою руку, и они вышли, оставив меня наедине с тишиной и отражением в зеркале.

Я посмотрела на себя снова. На белое платье. На глаза, в которых жила невеста, но не жила любовь.

Дверь снова открылась, тихо, без стука. Я обернулась. На пороге стоял отец. Он на мгновение замер, словно его что-то кольнуло при виде меня в этом платье. Взгляд его задержался на мне дольше обычного, и я, сдерживая дрожь в голосе, спросила:

– Тебе не нравится?..

Он ничего не ответил сразу, просто подошёл ко мне, обхватил лицо ладонями и мягко поцеловал в лоб.

– Ты похожа на принцессу, – сказал он тепло, с той нежностью, которая всегда растапливала в душе лёд.

Папа выпрямился и, чуть улыбнувшись, подал мне согнутый локоть. Я глубоко вдохнула, стараясь собрать всю силу, чтобы не выдать, как сильно бьётся сердце, и осторожно положила руку.

Мы медленно пошли к выходу. Я слышала свои шаги, будто слишком отчётливо, будто весь мир стих, оставив только нас двоих в этом коридоре. Когда мы оказались перед дверьми, что вели на церемонию под открытым небом, отец на секунду задержался. Его рука легла поверх моей, тёплая, надёжная.

– Всё будет хорошо, бусинка, – тихо сказал он.

Я посмотрела на него и улыбнулась, это было то, что мне сейчас хотелось слышать.

Двери распахнулись, и солнечный свет хлынул внутрь, обрамляя нас с отцом мягким золотым сиянием. Музыка, торжественная и нежная, наполнила пространство. Я сделала первый шаг, чувствуя, как подол платья чуть скользит по полу. Отец вёл меня уверенно, его рука на моём локте будто говорила без слов: «Я рядом».

Мы вышли под открытое небо. Перед нами раскинулась длинная дорожка, усыпанная лепестками белых и розовых цветов. По обе стороны рядами сидели гости. Женщины в красивых платьях с дрожащими улыбками и влажными глазами. Мужчины в строгих костюмах кивали, глядя на меня с одобрением. Я слышала приглушённые вздохи, видела, как кто-то украдкой утирает слёзы платком. Все они были счастливы за меня. Все они верили, что сейчас происходит что-то прекрасное.

А у меня внутри всё сжималось, сердце стучало так громко, что, казалось, его могли слышать окружающие. Я старалась дышать ровно, заставляла губы держать лёгкую улыбку, чтобы не выдать тревогу, что подступала к горлу.

Мой взгляд скользил по лицам гостей и наконец остановился там, где заканчивалась эта дорожка – у алтаря. Антонио. Мой жених. Он стоял прямо, уверенно, как всегда. Его улыбка была тёплой, спокойной. Он смотрел на меня, и в глазах его не было ни тени сомнения. Он ждал, когда я подойду. Когда возьму его руку. Когда начнётся наша новая жизнь.

И мы шли. Шли под музыку, под взгляды, под ожидания. С каждым шагом я чувствовала, как приближается тот миг, когда пути назад уже не будет. Когда слово «да» прозвучит громче, чем вся музыка этого дня. Когда мои руки больше не будут принадлежать только мне.

Мы приближались. Антонио улыбался. И всё вокруг будто замирало в предвкушении момента, который изменит всё.

Подойдя к алтарю, отец остановился. На секунду он задержал мой взгляд, в глазах его было всё: любовь, тревога, гордость. Потом вложил мою ладонь в руку Антонио, как будто передавал не просто дочь, а часть самого себя.

Антонио крепко сжал мою руку, уверенно, без лишних слов. Его ладонь была тёплой, чуть влажной от волнения, но движения оставались спокойными.

Священник заговорил, слова звучали ровно, почти убаюкивающе. Я слышала их как сквозь толщу воды, только отдельные фразы отзывались внутри: сегодня они соединяют свои судьбы, любовь и уважение, поддержка в радости и в испытаниях.

Настал момент обмена клятвами. Антонио говорил первым – его голос был ровным, твёрдым, он смотрел мне в глаза, и в его взгляде я видела решимость. Он говорил о том, что будет рядом, будет поддерживать и оберегать. Слова звучали красиво, правильно. Как и должно быть.

Теперь очередь была за мной. Я почувствовала, как горло перехватило. В голове на миг стало пусто. Чуть замешкалась, опустила взгляд на наши сцепленные руки. И в эту секунду Антонио сильнее сжал мою ладонь, будто передавая свою уверенность мне. Я подняла на него глаза и, собравшись, начала говорить. Мой голос был мягким, чуть дрожал, но я старалась улыбаться, как того ждали все вокруг. Я говорила слова, которые выучила, слова, что звучали так правильно в этот день: о верности, уважении, о готовности быть рядом.

Священник благословил нас, его голос прозвучал чуть громче:

– А теперь вы можете поцеловать невесту.

Антонио чуть притянул меня к себе. Его рука легла мне на талию, крепко и в то же время осторожно. Он наклонился ближе и шепнул почти неслышно:

– Я сделаю тебя самой счастливой, Бриэль. Тебе не стоит бояться.

И, прежде чем я смогла что-то ответить, он коснулся моих губ своими. Его запах окружил меня – лёгкий аромат дорогого одеколона, смешанный с чем-то родным, живым. Всё вокруг будто исчезло на миг – остался только этот поцелуй и шум аплодисментов, что словно прорвали тишину. Люди вставали со своих мест, кто-то кричал от радости, кто-то хлопал так, что ладони звенели. Все радовались за нас. За новую пару. За новую жизнь.