— В смысле? — уставился он на меня. — Ты с ним договорилась о встрече?
— Нет, конечно, зачем мне с ним договариваться, — пожала я плечами. Снова опустилась на стул и посмотрела ему в глаза: — Хочу осмотреться. Может, что-то пойму, почувствую...
— Глупости, — перебил он и снова налил себе водки. — Лучшее, что можно сейчас сделать, это ждать звонка от моего человека.
— Но я не могу просто сидеть и ждать.
— Девочка, что ты там хочешь увидеть, — снисходительно ухмыльнулся старик, — Борьку, распятого на заборе?
Мне захотелось врезать ему. Чтобы грохнулся со стула, а потом извинился и забрал свои слова обратно. Я не суеверна, отнюдь, но сейчас подобный юмор неуместен.
— Иван Пантелеевич, вы что-нибудь слышали о таком понятии, как черный юмор? — наклонилась я к его лицу. Он лишь презрительно скривился:
— Послушай, ты…
Трель мобильного заставила его сбиться, а меня жадно уставиться на дисплей. Старик сделал мне жест рукой, что означало «сиди и помалкивай», а сам подхватил телефон и вышел. Ушел недалеко, до соседней комнаты, поэтому я прекрасно его слышала.
«Говори», — первая фраза. Затем он выслушал собеседника и спросил: «Насколько я могу верить этой информации?». «Спасибо, я твой должник», — было последнее, что он сказал в трубку.
— Где он? — нетерпеливо спросила я.
— Если бы знать… — задумчиво ответил он. Вернулся на своё место и одним резким жестом опрокинул рюмку. Сдвинул брови, нюхнул свой кулак и продолжил: — Выяснить его местонахождение не удалось. Значит, телефон разобран, а симка испорчена. Вопрос кто это сделал: сам Борис или кто-то еще?
Вопрос не требовал от меня решения, и я молчала. Задумчиво пялилась в стену напротив, пока не вздрогнула от грохота кулака по столу.
— Сука! — гаркнул старик. — Ну, Борька… если он решил нас кинуть, найду и придушу собственными руками!
— Может, мне поехать в поселок?
— Не пори чушь! — прикрикнул он. Соскочил, прошелся по кухне, заложив руки за спину, и уже спокойнее сказал: — Так, поиски Бориса я беру на себя. Ты, завтра же, продолжишь общение с Платовым, он нам ещё нужен при любом раскладе. Сбрасывать его со счетов нельзя, может он у нас и есть, тот самый умник.
Мы ещё немного поломали головы, и я ушла к себе, согласившись, ехать сейчас в поселок глупо.
9. Глава 8
Ночью я долго не могла уснуть. Пропущенный от Борьки в половине восьмого утра, когда я дрыхла в постели Платова, никак не давал мне покоя. Вечером я включила разряженный в ноль телефон и увидела его. Зачем он меня набирал? Я никак не могла простить себе, что пропустила этот вызов.
Проснулась ни свет, ни заря, вялая, но с вполне осознанной мыслью – больше не заснуть. Приняла душ, смыться из дома хотелось по-тихому, но увы, старик уже на ногах. Он копошился в кухне, помешивая кашу в кастрюле и стоя ко мне спиной. Я было к выходу подалась, как услышала:
— Чего замерла?
— Я поехала, — предупредила в спину. От дела своего отрываться он не спешил. Чинно отложил ложку, прикрыл кастрюлю крышкой и только тогда повернулся:
— Куда это, интересно?
— К Платову.
— На кой хрен ты ему нужна, в понедельник утром, — небрежно заметил он. Закипел чайник, издавая свист, старик выключил его и указал мне на стул: — Завтракать садись.
Он недоедал что ли в детстве? Или не в детстве... что за дурацкий пунктик такой с этой едой? Пропуск приема пищи для него немыслим. Я точно знала, что сейчас мне не осилить и ложки.
