– Я понимаю…
– Пока нет, – Шергин мягко хлопнул ладонью по документам. Потом добавил: – Да, и кроме того… Эта тема, скорее всего, получит в ближайшее время новое развитие. Поэтому я приказываю вам активизировать на синьцзян-уйгурском направлении привлекаемых Службой сотрудников.
– Выяснить, кто из наших замороженных контактов в республиках Средней Азии может быть задействован?
– И это тоже. Но советую не забывать ещё вот о чём. Сегодня Китай открывает свои двери. Его и другие интересующие нас территории посещают многочисленные туристские группы. Позаботьтесь о том, чтобы часть интересующей нас информации получать именно от них. Более того, можно даже спровоцировать какую-нибудь поездку в места предполагаемой совместной активности уйгурских и кавказских радикалов.
– Вот так – с бухты-барахты? Начинать такой оперативный цикл вряд ли стоит с экспромта…
– На подготовку экспромта у вас есть несколько недель. За это время можно спровоцировать или даже организовать самим, через доверенного человека, настоящую экспедицию, которая пройдёт прямо по интересующей нас территории.
– Шоп-туры? Любители кантри по-восточному? Горные туристы? Альпинисты?
– М-м-м… Вряд ли шопперы… Наверняка, эта область деятельности схвачена Братьями. Этнографические туристы – это, конечно, хорошо, но надо помнить, что в Китае доступ в места, где местное население живёт, или якобы живёт, по заветам предков и ведёт традиционное хозяйство, скорее всего, находится под контролем. Стало быть – альпинизм или горный туризм. Плюс маршрут, проходящий по интересующим нас местам.
– И что важно, есть много людей, которые с удовольствием помогут нам в работе…
Это было удивительно, но на самом деле среди альпинистов и горных туристов, имеющих высокие спортивные категории, всегда находилось достаточное количество людей, сотрудничающих со Службой. Максим иногда задумывался об их мотивации. Причин было довольно много, начиная от того, что люди, любящие горы, отличались повышенным патриотизмом, и кончая тем, что сотрудничество со Службой было Большой Игрой, такой же, как спорт и сверхсложные путешествия.
– Стало быть, самый верный вариант – отправить в составе туристской группы своего человека.
– Можно сказать итак…
– А что они, по большому счёту, должны выглядывать?
– Как всегда – всё необычное.
– И ничего в придачу?
Шергин чуть задумался. В конце концов, парень всё равно рано или поздно всё узнает. Так почему не сейчас?
Он сказал. И даже объяснил почему.
Выходя через несколько минут из кабинета начальника, Спадолин подумал, что шефу ещё далеко до дурдома, если ему удаётся додумываться до таких заключений.
Урочище Ямат. Синьцзян-Уйгурский автономный район, Китайская Народная Республика
«Зелёный чай отдаёт гораздо большей горечью, чем во времена моей молодости», – подумал ахун Кахарман Фархиди. Возможно, то, что ему приходится пить этот чай, его и убьёт: в трёхстах километрах на восток отсюда располагается Лобнорский ядерный полигон. Именно здесь, на исторических землях уйгурского каганата, хань-су испытывают самое отвратительное оружие мира. Кахарман Фархиди был уверен: всё, что сейчас делают хань-су с его народом, – это месть китайцев за годы унижения, которые они претерпели, выплачивая дань предкам нынешних уйгуров. Более пятисот лет государство уйгуров было самым могущественным царством в Центре Мира.
Двое сопровождавших его отошли в сторону, где развели свой, отдельный костёр. Нельзя нарушать уединение учёного человека.
