– Мамочка, папочка, не ехайте.
– Почему моя прелесть? – спросил Гавр.
– Там злой снег.
– Ну что ты Рози, какой же он злой? Он красивый, белый и искрится на солнце.
– Мамочка, он сегодня злой, – и Рози изобразила рычащего монстра, оскалившись и растопырив пальцы, на поднятых вверх руках.
– Фантазёрка, – сказал Гавр.
Собрались, оделись потеплее, взяли одеяло, старый тулуп, небольшие саночки и пошли к дому деда Митрофана.
Он уже запряг старую клячу, которая числилась за администрацией базара и был готов к отъезду.
– Вы что, с дубу пали? С малым в лес никак нельзя!
– Да ну Митрофан, мы же часа на два.
– Угу, ну может чуток задержимся. Седайте уже. Ладно.
Погрузились, тронулись.
– Хать-хать! – скомандовал дед лошадке, и она на удивление быстро потянула сани.
В лес прибыли скоро и без задержки. Дабы закончить быстрее, укрыв Богдашку тулупом с головой разбрелись по окрестностям с топориками. Злата подходила к возу каждые 10 минут, нося хворост, мужики сделали по два захода и притащили каждый по два сухих дерева. Осталось их разделить на части и погрузить в сани. Пока мужчины паковали дрова, да вязали хворост, Злата кормила малыша. На морозе почуяв тёплую сиську, он смоктал как телёночек. Злата поменяла подгузник ловко подоткнув тёплую сухую пелёнку взамен мокрой и Богдан, мгновенно уснул. Много секретов кочевой жизни переняла эта девчушка от своего древнего народа. Ещё дома, она запаслась множеством пелёнок и обмотала их вокруг своего живота. Таким образом, тёплые подгузники и наполненная молоком грудь, обеспечили малышу комфортное путешествие.
Всё было готово к обратной дороге, можно было ехать домой. Усевшись в сани, укутались как могли и тронулись в обратный путь. Через десять минут езды лошадь что-то почуяла.
– Волки кажись, – закряхтел Митрофан.
Лошадка испугалась и встав как вкопанная, отказывалась идти дальше.
– Нооо, давай родимая! Не хочет.
Тут из-за кустов показался волк. Он был один и внимательно следил за людьми. Тогда Митрофан достал ружьё и дал залп. Волк сиганул в лес, а лошадь понесла как оглашенная. На крутой кочке из саней вылетела Злата, а после и Богдан.
Общими усилиями Митрофан с Гавром пытались остановить кобылу, но она протянула их ещё примерно пол версты.
– Жди, -крикнул Гавр, – я к ним навстречу.
– Ты что милок?! Конечно обожду. Ружжо то возми.
– Да ну!
– Дурень. Там баба с дитём средь волков остались. Чем ты волка спужаешь? Чай дулей!?
– Благодарю Митрофан.
– Благодарююю, – сплюнул раздражённо, передразнивая дед.
Но Гавриил уже его не слышал. По сухому морозному снегу, он нёсся вперёд, вскинув вверх ружьё.
Только когда Злата добралась до свёртка выпавшего из саней, она поняла что это Богдан. Сытый и сухой, он спал крепким, беззаботным сном младенца, словно котёнок. А со стороны валежника, засыпанного снегом, медленно и уверенно в сторону свёртка шёл волк. Увидев, что лёгкая добыча вот-вот от него «уплывёт», он оскалился и пошёл в нападение…
Через несколько минут, вдалеке, Гавр уже видел Злату… Она стояла без движения, смотря в одну точку.
– Златка! Как ты?
Ответа не последовало. Гавриил только сейчас заметил волка, который как и Злата стоял не двигаясь, глядя в её сторону. Гавр замер. Он не был отменным стрелком, хотя в детстве отправляясь с отцом на кабанов, довольно редко давал осечку. Приготовившись сделать выстрел, Гавриил заметил как волк начал пятиться и в конце концов бросился наутёк.
