Напротив тормознула серебристая «иномарка», вышел водитель, обежал машину и галантно открыл дверь пассажиру. Изнутри выпорхнула девица лет восемнадцати в короткой кожаной куртке и такой же юбке, максимально открывающей стройные ножки. Девушка подняла капюшон с меховой отделкой, взяла под руку спутника, уже успевшего закрыть машину, и оба они направились в проходной двор.
Она поежилась, опять на мгновение обхватила ладонями чашку, но затем, взглянув на ноги, резко одернула свое байковое пальто. Ее вздоха никто не расслышал из-за музыки. Она достала из сумки-портфеля, набитого конспектами, небольшое зеркальце и стала внимательно изучать свое лицо. Человек, умеющий читать мысли, увидел бы сейчас отразившуюся на ее личике обиду. Обиду на то, что кто-то, обладая полученной от природы – то есть на халяву – привлекательной внешностью, может неплохо пристроиться в жизни, не прилагая особых усилий. Другие же должны добиваться всего путем огромных духовных затрат и отступлений, хотя в итоге все равно ничего у них не выходит. Еще один вздох был поглощен музыкой. Она спрятала зеркальце и опять взглянула в окно.
Он зашел в кафе, расстегнул на ходу длинное драповое пальто, стряхнул с модно уложенной прически капли мгновенно растаявшего снега и, остановившись у стойки, начал изучать меню. Заказав наконец кофе и бокал некрепкого вина, он осмотрелся и направился к дальнему столику.
– У вас свободно?
Вопрос удивил ее. Три ближайших стола пустовали. Но она согласно кивнула, скорей, от неожиданности.
Он поставил чашку и бокал на столик, снял пальто и повесил на стоявшую рядом вешалку. Серый клубный пиджак был сшит строго по фигуре и сидел на нем как влитой.
Он был красив, по крайней мере, с ее точки зрения. Красив как мужчина, то есть мужественной красотой голливудских кинозвезд. Она видела его здесь впервые и в общем-то удивилась его приходу именно сюда. Она считала, что избранные для посещения заведения общепита должны соответствовать внешнему облику проголодавшегося.
Как бы угадав се мысли, он неожиданно спросил:
– Вам нравится здесь?
Она сначала подумала, что вопрос был обращен не к ней, поэтому опять немного рассеянно кивнула головой.
– Странно. По-моему, здесь не очень удобно. Ваше здоровье. – Он отпил немного вина.
Она не знала, как себя вести. В такую ситуацию она попала впервые, потому как до него никто из мужчин не заводил без причины разговора с ней. Она уставилась в полупустую чашку с кофе и боялась поднять голову.
– Вы не здешняя?
Она промолчала.
– Вы извините, что я глупые вопросы задаю. У меня не приятности кое-какие, хочется немного отвлечься. Вот, спря-тался сюда. Хотите выпить?
Она покачала головой.
– Как хотите. Вино неплохое. Давайте за женский день.
Она снова покачала головой.
– Вы всегда так молчаливы?
Она опять проигнорировала его вопрос, искоса взгляну на него.
Ей вдруг захотелось уйти. Ведь он не мог подойти к не как к женщине. Она была некрасива. Зачем тогда нужно за тевать всякие разговоры? Но что-то удержало ее. Может по-тому, что она впервые почувствовала себя женщиной. Как чарующих снах про прекрасных принцев, снившихся ей поч-ти каждую ночь. И ей так не хотелось просыпаться.
Он улыбнулся.
– Альберт, – протянул он руку.
– Инга, – ответила она.
– Прекрасное имя. Знаете, Инга, у вас ведь тоже, наверное, куча проблем или неприятностей. Забудьте о них, всего лишь на полчаса. Давайте поболтаем, как старые знакомые, которые не виделись много лет. Вы удивлены моему предложению? Напрасно. Многие известные психологи утверждают, что проще всего найти общий язык с едва знакомым человеком и рассказать о своих сокровенных тайнах ему, нежели какому-нибудь старому приятелю. Я, конечно, не прошу вас раскрывать свою душу, а предлагаю просто поболтать.
