– Кто ты, потревоживший покой Матери всего сущего?
В ответ последовало молчание, словно мужчина с повязкой на глазах не услышал или не понял вопроса, но спустя несколько секунд последовал ответ:
– Я – Ратмир из стаи восточных волков, дважды посвященный Миру. – Голос отвечавшего был ровен и спокоен.
– Зачем ты тревожишь покой Матери всего сущего, дважды посвященный Миру Ратмир из стаи восточных волков? – донеслось из глубины пещеры.
– Я хочу, чтобы Мать всего сущего испытала меня!.. – на этот раз уже без паузы ответил Ратмир.
– Обратись к Миру явному и Миру тайному… – Голос, доносившийся из пещеры, стал глуше, словно произносивший положенные слова удалялся от входа. – Пусть тебя сначала испытают они!..
– Я уже обращался к Миру явному и Миру тайному, – не повышая голоса, отозвался дважды посвященный волхв. – Они испытали меня и посвятили в свои тайны. Теперь я хочу, чтобы Мать всего сущего испытала и посвятила меня. Это будет третье посвящение!..
И снова наступило короткое молчание, после которого из темного провала пещеры донеслось совсем уж далекое:
– Входи, дважды посвященный Миру Ратмир из стаи восточных волков, и помни – ты сам этого хотел!
Копья, скрещенные перед Ратмиром, сами собой разошлись в стороны, и он шагнул в темный провал пещеры мимо вытянувшихся в струнку стражников.
Несмотря на то что внутри пещеры царила абсолютная темнота и, кроме того, на глазах дважды посвященного волхва лежала плотная повязка, он отлично ощущал окружающее его пространство. Он чувствовал, что простор темного ночного неба остался за спиной, отрезанный от него каменным сводом пещеры. Он прекрасно понимал, что стены неровного, явно естественного происхождения, тоннеля быстро сближаются, превращая пещеру в узкий, хотя и вполне проходимый для сильного и ловкого мужчины, лаз. Он продвигался по этому лазу быстро и уверенно, словно был здесь уже не в первый раз… Проход в теле скалы начал постепенно уходить вниз, и движение Ратмира замедлилось – теперь надо было внимательно следить за тем, куда можно поставить ногу и за что ухватиться пальцами. Вскоре лаз, по которому он продвигался, стал практически вертикальным, так что его движение превратилось в медленное и осторожное сползание по скальной стене. И все-таки он без особого труда спустился до небольшой площадки, на которой можно было остановиться и оглядеться.
Ратмир развернулся, оперся спиной о стену, по которой только что спустился, и, сосредоточившись, попробовал определить дальнейшее направление движения.
Площадка, на которой он оказался, была дном довольно большого каменного мешка, из которого, казалось, не было никакого выхода, однако дважды посвященный волхв, не торопясь, очень внимательно «ощупывал» окружающее его пространство. Перед его внутренним взором проплывал неровно обколотый камень – темный гранит в чуть более светлых, словно вплавленных в его тело прожилках. Стены каменного мешка казались монолитными, без трещин и каверн, и только в одном месте из этого монолита выступала огромная каменная глыба, словно какой-то великан прислонил ее к стене пещеры и забыл забрать.
Ратмир шагнул к этой глыбе, на несколько секунд замер, словно прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, а затем крепко уперся ногами в пол и навалился на нее плечом. Несколько секунд ничего не происходило, но вдруг огромный камень медленно, словно бы неохотно сдвинулся с места и заскользил вдоль стены. Между стеной и откатывающимся камнем блеснула полоска света, а в следующее мгновение открылся довольно широкий проход в стене, освещенный ровным желтоватым светом.
