Час Купидона. Часть II. Купидон и тщетные терзания любви - страница 3

- У вас всё непременно получится, - прошептал Франсуа, когда кардинал и королевский воспитатель скрылись из виду, выйдя из приёмной один в Большую галерею, а другой - в сторону Министерского крыла.

Маркиз не знал ещё, как ему это удастся, но он был полон решимости помочь отцу справиться с возложенной на него задачей. Даже если для этого действительно потребовалось бы остановить само время!

Из открытого окна послышался бой колокола на башне дворцовой часовни: девять часов - смена караула!

Полночь. Середина февраля (за полтора месяца до основных событий)

Тюильри. Большой зал

- Тихо вы! Если мы будем шуметь, то нас выставят вон.

- Да ладно. Никто ведь и не услышит. Во всём Тюильри обитателей всего человек десять наберётся.

- Да, да! И все спят в одном зале, чтобы на дровах экономить.

- Молчали бы, д'Орней! У вас в провинции понятия не имеют, что такое зал.

- Шевалье! Вы забываетесь!

- Тише! Успокойтесь, господа!

- Эй, кто-нибудь! Подставляйте блюдо - колбаски уже готовы! Где хлеб? И что там с вином - разогрели уже?

Пажи, собравшиеся в тесный кружок возле огромного камина, были заняты приготовлением нехитрого ужина после целого вечера работ в Большом зале дворца Тюильри. В течение нескольких часов они были заняты тем, что поменяли старые, полинявшие от времени и солнечного света, гардины, принесли и расставили невероятное количество стульев, табуретов и скамей для зрителей, а, кроме того, начистили до зеркального блеска паркетные полы. Такое необычное для воспитанников Королевского Корпуса Пажей времяпровождение было вменено им в качестве штрафного наказание за проступок, но, кроме того, оно было обусловлено и тем, что всё должно было сохраняться в строжайшей тайне. Никто, кроме пажей и за пределами самого Тюильри, не должен был знать, что у вдовствующей королевы Генриетты не было ни средств, ни расторопных помощников для приготовлений к музыкальному концерту с участием юной принцессы Генриетты Стюарт. Пажи были только рады этому неожиданному подарку судьбы, так как все, кто попал в Тюильри в тот день, были освобождены от несения караульной службы в Лувре в течение всего вечера и последующей ночи. А кроме того, из дворцового буфета в Лувре им доставили огромные корзинки с провизией и разрешили самим устроить маленькое ночное пиршество из колбас, окороков, холодного заливного, паштетов и сыров, с неимоверным количеством булочек и хлебцев. А с подачи папаши Лебодуэна, им перепала и целая корзинка с вином для подогрева со специями - особое угощение в обмен на деликатное молчание о причинах этого внезапного пиршества.

- Вот что я скажу вам, господа, - заговорил виконт де Кревье, со знанием дела вытирая пыль и срезая воск с горлышка одной из бутылок, прежде чем откупорить её. - Там, где подают отменное вино, - не всё ли равно ночуют хозяева в общем зале с прислугой или в отдельных покоях? Вино - вот мерило подлинного вкуса.

- Успеха может быть? - поправил его другой паж и показал на бутылку. - Или достатка. Вкусы-то разные.

- Ошибаетесь, господа! - вступил в разговор Гастон де Лоран и картинно подбоченился, опершись о резную колонну, украшавшую стену возле камина. - Вино здесь ни при чем. Его доставили из Лувра. Как и всё, что принесли в этих корзинах.

- А что, Лоран, - тут же поддел его один из тех пажей, кто держал наготове глиняную посудину для подогрева вина. - А вот сколько бутылок этого вина поставляют в ваш особняк на улице какой-то там возле ворот Сент-Оноре да прямиком из Лувра? А?