От злости серо-голубые глаза Дины потемнели, как предгрозовое небо. Между бровей пролегла поперечная складка.
– Да ладно тебе, Дин, – приобнял её за плечи Никита. – Мы с Полинкой помоем, а вы с Лизой будете книги принимать и подавать.
– Ник, ты золото, – немного смягчилась Дина и даже улыбку выдавила.
Но снимать, носить и подавать увесистые стопки книг оказалось делом скучным и утомительным. За два с половиной часа они не одолели и четверти стеллажей. От пыльных книг все четверо раз за разом чихали. Но это полбеды. Сначала у Дины стали чесаться нос и слезиться глаза. Затем чесотка сделалась нестерпимой, а слёзы покатились градом.
– Дин, похоже, у тебя на пыль аллергия.
– Всё! Не могу больше! Я вас в коридоре подожду.
Она со злостью сунула стопку книг в руки Никите и выскочила из библиотеки.
К счастью, Амалия Викторовна вскоре сжалилась над остальными, кряхтящими и стонущими, и отпустила на все четыре стороны.
– Дин, пойдёмте на спортивной площадке посидим до ужина? – предложил Никита. Ей уже заметно полегчало.
Дина с тоской посмотрела в окно. Жаркий сентябрьский день медленно клонился к закату. Солнце подбиралось к линии горизонта, но всё ещё щедро заливало задний двор. Казалось, там тепло, светло и безмятежно, тогда как школьные коридоры всегда окутывали какой-то торжественный полумрак и прохлада. Во всяком случае здесь, в правом крыле.
– Что мы там забыли? – хмыкнула Дина. – Ник, тебе мало было упражнений на стремянке? Не знаю, как вы, а я спины и ног не чувствую. И лицо до сих пор горит. К тому же уроки надо делать.
– Ножки могу помассировать, – шутливо предложил Никита, но, нарвавшись на ледяной взгляд Дины, тут же сменил игривый тон и добавил серьёзно: – Да просто немного посидим, подышим. Аппетит нагуляем, ну?
– О, я только за, – согласилась Лиза. – И правда, чего в комнате торчать? Не, Дин, если не хочешь – не ходи. Возвращайся в комнату. А мы с Полькой пойдём. Да, Поль? Ник, может, ещё Димке позвонишь? Пусть присоединится.
На Дину накатило глухое раздражение: Лиза, которая раньше в рот ей смотрела и шагу не могла ступить без благословления подруги, теперь вдруг не просто оперилась и расправила крылья, но и вовсю показывает, какая она стала самостоятельная и независимая. Пожалуй, стоит как-нибудь напомнить забывчивой Лизке, кому она обязана своим положением здесь.
Пять лет назад, когда Лизкины родители укатили с дипмиссией в ЮАР, а её запихнули сюда, она только и делала, что лила слёзы. Бывало, забьётся в какой-нибудь тёмный угол и ревёт. Все тогда над ней смеялись и жестоко дразнили до тех пор, пока её не пожалела Дина и не взяла под своё крылышко.
Не то чтобы Дина ждала от подруги вечной благодарности, но кому понравится, когда тебя хотят спровадить?
Колкость готова была слететь с языка, но тут Дина углядела на площадке, на одном из спортивных снарядов крохотную фигурку.
Пацан сидел на перекладине, как на насесте, и зависал в телефоне. С такого расстояния она не видела лица, но и без этого поняла, кто это.
– Хорошо, – она невозмутимо улыбнулась Нику. – Идёмте подышим. А то и правда до сих горло першит от библиотечной пыли.
Однако когда они миновали вереницу коридоров, пересекли центральный холл, вышли на крыльцо, а затем, обогнув здание, оказались на спортивной площадке, никого там уже не было.
Дина повертела головой по сторонам, но чёртов новенький как сквозь землю провалился. А так хотелось всё ему высказать! Аж кипело внутри. И место было бы удачное – без лишних ушей и свидетелей, без вездесущей директрисы.
