Во-вторых, «научная концепция развития» – это проведение четкой грани между экономическим ростом как таковым, измеряемым, в частности, динамикой такого макропоказателя, как ВВП, с одной стороны, и общественным развитием в целом как сложным, многоуровневым и комплексным процессом, отражаемым целой гаммой экономических, социальных, культурно-цивилизационных и прочих показателей – с другой.
Примечательно в этой связи, что ведущие китайские ученые-экономисты ныне начинают рассматривать экономический рост (включая его темпы и структурные параметры) отнюдь не как некую фетишизированную самоцель, но как необходимую составляющую и производную функцию социального развития[24].
В-третьих, «научный подход» – это комплексный, ретроспективный подход к развитию социума как объективному мировому явлению, длительному общественному процессу, сбалансированному по своим пространственно-временным и прочим структурным составляющим, уровням общественных отношений, внутренним и внешним факторам.
В-четвертых, это естественная антикризисная мера, ответ Китая на вызовы мирового финансово-экономического кризиса, связанные, в частности, с заметным сокращением внешнего спроса на традиционные товары китайского экспорта – трудоемкие и относительно невысокотехнологичные.
В-пятых, это осознание китайскими реформаторами острой необходимости глубинной структурной перестройки промышленной политики, значимости развития человеческого капитала, подъема до передового мирового уровня социальной сферы, включая соответствующее развитие систем образования, здравоохранения и социального обеспечения.
Наконец, в-шестых, «научная концепция развития» – это отражение дальнейшего сдвига в менталитете китайских руководителей в сторону деполитизации оценок реалий глобальной и национальной экономик, к методологии беспристрастного системного анализа общественных явлений и процессов, происходящих в современном мире и в Китае в частности.
Дополнив «теорию Дэн Сяопина» и «идеи тройного представительства» в целом, «научная концепция развития» в 2000-2010-е гг., таким образом, стала неотъемлемой составной частью единой теоретико-методологической и идеологической платформы строительства «социализма с китайской спецификой» и, в частности, модели государственного регулирования «социалистической рыночной экономики» в годы недавно завершенной 12-й и текущей 13-й пятилеток (соответственно 2011–2015 и 2016–2020 гг.).
Как заявлял в этой связи экс-премьер Госсовета КНР Цзян Цзэминь, выступая на 5-й сессии ВСНП 11-го созыва (март 2012 г.), «нам предстоит, высоко неся великое знамя социализма с китайской спецификой, руководствуясь теорией Дэн Сяопина и важными идеями «тройного представительства», углубленно претворяя в жизнь научную концепцию развития… усиливать и улучшать макрорегулирование и макроконтроль… ускоренно продвигать трансформацию форм экономического развития и урегулирование экономической структуры…обеспечивать ровное и относительно быстрое развитие экономики…поддерживать социальную гармонию и стабильность»>1.
В свете рассмотренных выше особенностей указанной концепции современная модификация ГРЭП в КНР представляется прежде всего лишь частью (пусть и весьма важной!) общей системы воздействия государства на социально-экономическое развитие страны.
В этой связи возникает вполне естественный вопрос: уменьшается, остается неизменным или, напротив, увеличивается госрегулирование экономики и в целом воздействие государства на общественное развитие по мере перехода КНР от административно-централизованного к рыночному хозяйству? Изменяются ли и если да, то каким образом
