Он указал на маленькую фигурку перед Ратушной площадью (под прозрачным куполом вновь возникла Вена) – точь-в-точь Уильям. Совсем миниатюрный – лица и деталей не видно, только силуэт. Те же куртка, штаны, шапка и даже цвет рюкзака.
– Да, – подтвердил Кадер. – Еще ты есть в Лондоне и Клагенфурте, что, думаю, можно не объяснять. И в Риме, потому что ты рассказывал, что ездил в Италию. Если побываешь еще в каком-нибудь городе из тех, что есть в шаре, – появишься и там.
Уилл промолчал просто потому, что ему было нечего ответить – все-таки не каждый день видишь такое. Но он был благодарен и восхищен, а это – главное.
Да и как тут не быть – в итоге ему досталось аж четыре подарка, хотя об одном из них знали только двое.
* * *
Эсси получила от Кадера заколдованную расческу-гребешок с узором, изображающим горный водопад, большой теплый шарф с созвездиями, менявший цвет[15], и круглый, похожий на мячик кактус в горшке. Уилл долго наблюдал за ним в надежде, что он отрастит лапы и окажется кактусокотом, но магии в нем не было от слова «совсем». В очередной раз подтвердился препротивнейший жизненный закон – наши ожидания слишком часто расходятся с действительностью. Хорошо еще, если в лучшую сторону. Обычно как раз наоборот.
Дирку повезло немного меньше – его шутку про носки, которые никогда не теряются, запомнили и не преминули этим воспользоваться. Кадер действительно подарил ему заколдованные на избегание утери носки – все согласно пожеланиям. Уилл в довесок добыл пресловутую кружку-носок, вручив ее лепрекону со словами: «Сложно будет потерять». Он притащил ее с ярмарки, оставив взамен залог в четыре евро, но при этом считал, что он ее стырил – все в духе Дирка. Лепрекон, огрызнувшись пару раз, подчеркнул, что он не ворует, а «перераспределяет денежные средства», но подарки все-таки принял. Правда, на этом насмешки не закончились.
– Вы оба рехнулись! Ах ты, щенок мелкий! – грозился Дирк, но веселый блеск в глазах выдавал его с головой. – Я же говорил, что у тебя чувство юмора хуже, чем у тех, кто придумывает немецкие анекдоты про врачей, – это предназначалось уже Кадеру. – Просто вопиющее оскорбление, как по мне!
– А, по-моему, все прекрасно, – довольный Уилл разве что руки не потирал. – Мы долго думали, на кого ты больше похож, и в итоге не смогли решить. Разве ты не счастлив, что у тебя теперь два свитера вместо одного?
– С Гринчем и Скруджем Макдаком?! – топнул ногой лепрекон. – Неужели вы думаете, что более чем за пятьдесят лет существования этих персонажей они мне не надоели? Я же в Штатах жил, алло, умники!
– Так дело не в этом, – ухмылялся Уилл. – Дело в ассоциациях.
– В каких еще ассоциациях? – сдвинул брови Дирк.
Кадер безуспешно пытался стереть с лица улыбку, а его подопечный так вообще светился от гордости за удавшуюся шутку, но лепрекон поймал себя на мысли, что, как ни странно, ему даже не хочется съездить им по физиономиям.
– Ну смотри, все просто! Ты одновременно циничный предприимчивый любитель деньжат и угрюмый ворчун. И еще, возможно, ты как раз зе… зел… зеленый! – Уилл начал запинаться от распирающего хохота. – Не берусь утверждать с точностью, я твой истинный облик не видел.
– Очень остроумно, дорогуша, – процедил лепрекон, изо всех сил стараясь не поддаваться этому балагану. – Жаль, что тебе пришлось столько ждать, чтобы воплотить такую прекрасную идею с подарком. Я вот только одного не понимаю, мой британский друг: твои предки земли по всему миру захватывали, а ты с собой порой мозги захватить не можешь, когда из дома выходишь.
