Но вот странно… Было уютно и красиво. Пахло пылью и мягкостью. Как в музее.
Стены до потолка облеплены разномастными картинами в самодельных рамах, фотографиями незнакомых людей, полками с разномастными статуэтками. Это Мишка помнил из детства: у папы в знакомых много художников, скульпторов всяких было – его институт с художественным училищем находился на соседних улицах – вот и заполонили квартиру изделия толковых и не очень деятелей рукотворного искусства. Статуэтки, картины, вазочки, причудливые глиняные вазы без отверстия для цветов, длинношеи негритята и деревья-закорючки.
На торжественном месте гордо улыбался деревянный добродушный толстяк. Одной рукой толстяк придерживал спадающие джинсы, другой воздел к потолку двупальцевую «козу».
Папа говорил, что этот толстяк списан с него. Портрет, так сказать, авторства очень известной персоны. Очень! Известно! И дорогой папе, как память! Мама смеялась и говорила, что она знакома с этим скульптором. Симпатичная девчонка.
Папа в ответ грозил пальцем и не позволял маме с Мишкой прикасаться к фигурке – сам смахивал с неё пыль.
Сейчас пыль была везде. А фигурка куда-то делась…
На её месте валом накиданы какие-то бумаги. А ещё – книги.
Книги, книги, книги. Потрёпанные, новые, дряхлые – всякие. На полках, в шкафах и просто сваленные в углу неопрятной кучей. Нашёлся и странный ящик на ножках. Сверху на ящике приткнулся тонкий круглый блин в цветастой обложке.
«Фирма “Мелодия”« – прочитал Мишка на обложке. – «Бит-квартет “Секрет”«.
С блина улыбались на Мишку четверо певцов в ярко-красных шарфах.
Понятно, это музыкальная пластинка. Пластинками забиты ящик и шкаф под ящиком. Даже на полу, под шкафом.
Из-под пластинок вывалился сотовый телефон. Ух, ты! Новая модная модель! Хотя с царапиной во весь экран. На тряску и на кнопки не реагировал. Сломан или просто разрядился? Бесполезно искать здесь зарядное устройство, определился Мишка. Но телефончик-то занятный… Вот бы работал! Хотя бабушка всё равно не разрешит…
Бабушка распахнула дверцу шкафа. Неожиданно оттуда вывалился ворох одежды.
– Что это за? – заругалась бабка, откидывая ногой разноцветное тряпьё. – К чертям собачьим всё барахло! Я вам не нанималась… Моешь на них, убираешь…
Мишка беглым движением сунул телефон в карман.
На обратном пути в окно поезда Мишка увидел его. Волшебный конь мчался напротив окна, легко, не касаясь земли, перепрыгивая через смешные и пустяковые для волшебства препятствия: кусты, столбы, полустанки… Косился понимающим смешливым глазом, грива неслась вслед чёрной рекой.
– Ты ведь мой? – беззвучно, с замиранием сердца, спросил Мишка коня.
Конь несся легко – скорость поезда для него ничто. Мишка понимал, что конь легко мог бы одним махом взлететь под облака, но он держался рядом с вонючим поездом, по грязи, в саже рядом с Мишкиным купе.
– Зачем ты? – спросил Мишка и сам себе ответил. – Надо! Ты со мной до самого Нижнедвинска будешь?
А поезд нёс Мишку сквозь ночь, и Мишка понимал: будет.
– Тебе понравится Плутарх, – обещал Мишка коню, упершись лбом в поездное окно. – Только обещай не дразниться: он косит на один глаз…
Плутарх, он же Плут, появился в первую ночь в доме у бабушки. Мишка тогда спрятался от странных всхлипывающих звуков и красно-синего света в ночное окно. Мишка был в комнате совершенно один.
И тут появился Плут. Прямо под одеялом.
– Это светится вывеска магазина, – хмыкнул он. – Это какой этаж? Третий. А на первом – магазин. Там ещё вывеска с названием. Она и светится. В букве «Р» лампочка перегорела…
