– У моего отца, – признался Андрей, – по обустройству кондитерской были разногласия с матушкой, которая не хотела лишних расходов, но отец настоял на своем. А я согласен с отцом.
За полгода должны были сделать ремонт. Однако обстоятельства изменились. Поскольку во Владивосток прибыла большая семья Пышкиных, ставшая Константину близкой, то он решил временно заселить их в этот дом, а открытие кондитерской отложить на более поздние сроки. В доме были мягкие диваны, но кроватей не было. Поэтому с предпоследней стоянки парохода Константин отправил телеграмму сторожу дома китайцу Чжао, чтобы тот приготовил матрасы со свежим сеном и постельные комплекты.
– К вашему приезду все будет готово, не волнуйтесь, на улице не останетесь, – сказал Андрей Наташе. – А мы возьмем извозчика и отправимся на прогулку по городу.
С тревогой и радостью девушка вглядывалась в берега Золотого Рога, где, слегка покачиваясь на волнах, стояли на приколе маленькие лодочки-шампунки, на которых китайцы возили пассажиров с одного берега бухты на другой, но могли отправиться и в более дальнее путешествие, например, на острова залива Петра Великого. Но в штормовую погоду их лучше не просить перевезти куда-либо, они боялись гнева царя морей Нептуна. Обо всем этом друзьям поведал Андрей, по всему было видно, что он очень радовался возвращению домой в родной город, к которому был привязан душой.
Прошло еще около двух часов, пока пароход «Кострома» встал у причала. Маленькие буксиры, натужно пыхтя, тянули его к берегу, подавая какие-то гудки, на которые пароход тоже откликался длинными гудками, видимо согласовывая свои действия. Наконец, в полдень они были на причале и по слегка дрожащему трапу сошли на берег. Каким огромным было их ликование, наконец, их героическое путешествие закончилось, спустя полтора месяца. Это было начало сентября, чудесный солнечный день, стояла теплая сухая погода, воздух был наполнен благоуханием трав и цветов, запахом соленой морской воды. Всюду летали бабочки и стрекозы, было очень хорошо. Путешественникам нужно было еще подождать, когда выгрузят их багаж, и чтобы не терять время, они пошли в близлежащий ресторан пообедать, где столы были выставлены прямо на улице. Меню не было разнообразным, им подали щи и чай в фарфоровой посуде, но скатерти были белоснежные и накрахмаленные. Щи оказались очень вкусными, не хуже одесских, но вот хлеб оставлял желать лучшего, зато ароматными и мягкими оказались булочки, посыпанные маком. Они остались довольны, и весело уселись в коляску, куда загрузили их багаж. У Григория вещей было немного, один вещь-мешок, а Наташа распорядилась свои саквояжи загрузить в коляску родителей, потому что планировала жить с семьей в доме Пальчинского.
Феодосия со своими вещами села в коляску Константина, собираясь с ним поселиться в доме на Корякинской, где у Пальчинского тоже был свой просторный дом. Степана они предупредили. После прогулки Андрей обещал отвезти Григория в Офицерское собрание, где можно было снять меблированную комнату недорого, и столоваться там за небольшую цену. У Андрея в городе везде было много знакомых, поскольку он был известным человеком, победителем многих спортивных соревнований по конному спорту как в Приморской области, так и общероссийских, которые ежегодно проходили либо Екатеринодаре, либо в Орле, а как-то даже ездил на соревнования в Санкт-Петербург, парень он был крепкий и хороший наездник, он не раз получал премии за верховую езду, и у него водились свои деньги. Андрей уверенно пообещал Григорию с обустройством его ночлега через своих хороших знакомых.
