– Думаю, вы вполне убедили ваших товарищей, – сказал незнакомец справа от Пэдди.
Это его кружку Пэдди опрокинул, когда вставал. Мужчина был помоложе Пэдди. Худощавый, чисто выбритый, с открытым лицом. Одет он был так, как одеваются грузчики.
– Вы их руководитель? – задал новый вопрос незнакомец.
– Руководитель? – засмеялся Пэдди. – Нет у нас никаких руководителей. В том-то и наша беда. Как в газетах пишут? Организованный труд. А у нас в Уоппинге… сплошной разнобой.
– Вы могли бы стать руководителем. Я невольно слышал ваши слова. Вы хороший оратор. Убедительный. Чтобы так говорить, вы должны по-настоящему верить в силу рабочего союза.
– Я верю. Иначе сидел бы сейчас дома. Вы здешний?
– Теперь да. А родом я из Бристоля.
– Если б вы работали в Уоппинге, то знали бы, как нужен нам союз. Для нас это единственный шанс на достойные деньги и честное обращение… Видите того старика? – Пэдди указал в дальний угол. – Всю жизнь разгружал корабли. Однажды на него упал ящик и пробил голову. Он малость спятил. Так распорядитель вышвырнул его, как негодный хлам… Или еще. Вон, у очага сидит. Работал на складе Марокко. Повредил спину, работать уже не смог. Пятеро детей. И ни одного вшивого пенса за увечье. Дети настолько оголодали, что жена не выдержала и вместе с ними ушла в работный дом… – Пэдди умолк; рассказ взбудоражил его; глаза гневно сверкали. – Из нас выжимают все соки. Заставляют работать по десять, а то и по двенадцать часов при любой погоде. Даже с рабочей скотиной обращаются лучше, чем с людьми. И чего мы до сих пор добились? Ничего, кроме хозяйских угроз.
– А другие? Они разделяют ваши чувства? У них есть решимость бороться?
Вопрос задел Пэдди.
– Решимости, приятель, у них хоть отбавляй. Но их так долго били, что свою решимость они загнали поглубже. И теперь ее надо растормошить. Если бы вы только знали, сколько всего вынесли эти люди… Можете не сомневаться, есть у них решимость, – уже тише договорил Пэдди.
– И вы…
– Само собой… Больно много вопросов вы задаете. – Пэдди прикусил язык.
Хозяева складов и причалов щедро платили за сведения о рабочем союзе.
– Вас-то как звать? – спросил он.
– Тиллет. Бенджамин Тиллет, – ответил собеседник, протягивая руку. – А вас?
У Пэдди округлились глаза.
– Боженька милостивый! – растерянно пробормотал он. – Неужто тот самый Бен Тиллет?
– Как видите.
– Это что ж, пока я тут разглагольствовал, вы сидели и слушали? Извините, дружище. Я у вас время отнял.
Тиллет громко рассмеялся:
– Извинить вас? За что? Союз – моя любимая тема. Мне понравились ваши слова. Вам было о чем сказать, и сказали вы хорошо. Но вы так и не назвали своего имени.
– Финнеган. Пэдди Финнеган.
– Послушайте, Пэдди. Конечно, мне следовало самому начать эту встречу, но вы правильно сказали: у нас сплошной разнобой. Нам нужны руководители местного уровня. Люди, способные вдохновить товарищей по работе и воодушевлять их, когда союз терпит неудачи. Что вы на это скажете?
– Кого в руководители? Меня, что ли?
– Да.
– Я… не знаю. Отродясь никем не руководил. Справлюсь ли?
– Справитесь. У вас получится, – ответил Тиллет и, допив пиво, поставил кружку на стойку. – Поначалу, когда ваши друзья колебались, вы предложили им подумать. Теперь я прошу вас о том же. Вы же выполните мою скромную просьбу?
– Ясно дело, – ответил ошеломленный Пэдди.
– Вот и хорошо. Мы потом еще поговорим.
Тиллет стал пробираться на середину зала.
