– Что? – не ожидавшая такого вопроса Ксюша, растерялась. – В смысле?
– То есть, это не заказная статья? – казалось, в чем-то секретарю полегчало. – Тогда зачем вам все то?
Ксюша закрыла блокнот. Она не очень понимала, что происходит, а потому решила просто вести себя честно.
– Вообще-то, я к вам не от газеты, – призналась она. – А дело вот в чем…
И она коротко рассказала приключения их команды з последние дни.
– Вам, возможно, покажется все это фантастическим или каким-то наивным, – в конце сказала она. – Но мы на самом деле хотим помочь ему. Он когда-то был человеком, а еще он мучается.
Елена теперь смотрела на журналистку как-то задумчиво, но без прежнего напряжения или даже неприязни.
– Знаете, – после неких раздумий заявила вдруг решительно секретарь. – Попейте-ка все-таки чаю, а я на минут десять зайду к нашему генеральному. По вашему делу. Похоже, вам будет важно поговорить именно с ним.
Елена отсутствовала минут десять. За это время Ксюша, так и оставшаяся без чая, досконально изучила позолоченную табличку на двери кабинета генерального директора, где черными буквами было выбито «Малютин Николай Васильевич генеральный директор». Девушка развлекала себя тем, что представляла, как может выглядеть владелец этого кабинета за табличкой.
Но вот заветная дверь открылась, вышла Елена, и опять на ее лице играла та же вежливая улыбка, с которой она встретила журналистку сначала.
– Он вас ждет, – как-то весомо произнесла она, даже немного подобострастно, как дорогой гостье. – Пожалуйста, расскажите ему все. Это очень важно.
Ксюша кивнула, переступая порог кабинета. Она по-прежнему не понимала, что происходит. Николай Васильевич встречал ее стоя. Такой невысокий, кругленький, в строгом костюме и белой рубашке. Его щекастое лицо раскраснелось, седая шевелюра была чуть взлохмачена. Ксюша предположила, что у этого строителя, как и у Митьки, есть привычка запускать пятерню в волосы во время работы.
– Здравствуйте, – он потряс протянутую журналисткой руку. – Очень рад. Садитесь.
Он указал на рабочее кресло за круглым столом. Сам хозяин кабинета не вернулся на свой «начальственный трон», а устроился напротив Ксюши, тем самым предлагая ей некое равное партнерство. Журналистка чуть улыбнулась, она хорошо знала все эти нюансы паркетного этикета.
– Вы реально это можете? – решительно спросил он.
– Простите, – Ксюша пожала плечами. – Я честно не очень понимаю, что происходит. Я веду свое личное расследование. Не для газеты. И это не заказ. Просто я воспользовалась своей профессией, чтобы назначить встречу. Но с тех пор, как я изложила свое дело вашему секретарю…
– Знаю, – он кивнул с самым важным видом. – Она сказала. Я о том и спрашиваю! Вы реально можете его оттуда…убрать?
– Призрака? – удивилась Ксюша.
– Конечно! – он вскочил с места, широко отодвинув кресло. – Вы просто не представляете, как это важно! Этот участок… Он же в самом центре района! А там… Я уже дважды терял инвесторов из-за того, что в одном доме есть привидение. Знаете, как там слухи расползаются? А богатые люди крайне суеверны. Да и кто захочет жить в нехорошем доме, где есть такое…
Он вдруг замолчал. Будто у него завод кончился. Николай Васильевич еще постоял, а потом начал медленно и тяжело шагать взад-вперед по кабинету, водя кончиками пальцев по спинкам кресел, придвинутых к столу для заседаний. И вдруг спросил совсем другим, каким-то трагичным тоном.
