– Я не хочу тебя убивать… Хватит на сегодня смертей, Виджей.
Джей не ответил, шипя от боли, попытался сесть. Горячие струи крови заливали лицо и веки. Несколько ребер и левая рука были сломаны.
Впрочем, его противник выглядел не лучше: скулы опухли от пропущенных ударов, один глаз полностью заплыл, а одежда превратилась в тряпье, сквозь которое виднелись глубокие порезы и ссадины. Но Нагарджуна был на ногах, а вот Виджей встать уже не мог.
Тонкие пальцы царевича обняли алую сферу, заставляя ее пылать еще ярче. Одновременно с ней вспыхнул пламенем и единственный уцелевший зрачок Нагарджуны. Магия начала питать его тело, блокируя чувство боли и наполняя нечеловеческой силой.
– Прошу, Джей, – взмолился он, глядя на попытки друга подняться, – остановись, не надо…
– Отныне и навсегда ты мой заклятый враг, – с трудом произнес Виджей. – Пощадишь меня сейчас, и я уничтожу тебя потом. Даю тебе слово.
Светящийся в полутьме глаз царевича впился в лицо Виджея. Тот выдержал этот тяжелый взгляд и усмехнулся. Затем сказал с презрением:
– Решайся… братец.
Нагарджуна огляделся. Они находились на самой окраине города, где когда-то давно жили землепашцы среднего достатка. Заросший колючим кустарником пустырь, огражденный жалким подобием забора, некогда являлся большой пашней. Чуть поодаль стоял завалившийся набок деревянный амбар для хранения урожая, а совсем рядом располагался и заброшенный хозяйский дом из обожженного камня.
Старинная планировка жилища предусматривала основное двухэтажное здание, два флигеля и обнесенный кирпичными стенами внутренний дворик. Давным-давно такие дома считались венцом достатка. Теперь же постройку украшали прохудившаяся черепичная крыша, заметенные песчаной пылью окна-бойницы и зияющая чернотой дыра в стене.
Виджей шевельнул рукой, пытаясь призвать магию. Но полученные травмы отняли слишком много сил. Нагарджуна заметил его попытки и подошел ближе.
– Мы оба знаем, – сказал он, хватая Виджея за шиворот, – что есть вещи куда страшнее смерти, ведь правда?
Хромая, царевич протащил его по земле и затолкнул во внутренний двор дома через дыру в стене. Виджей пытался сопротивляться, но силы стремительно покидали тело. Он упал в песок, который намело сюда за годы, и зашипел от боли в ребрах.
– Я сдержу свое слово, – холодно проговорил Нагарджуна, сплетая в пальцах сложный арабеск заклинания. – Смерть не коснется тебя, друг мой…
Над домом начал кружиться пламенный вихрь. По телу Виджея прошла ледяная волна. Магические путы сплетались на руках и ногах, раскаленными иглами забирались под одежду и впивались в плоть и кости. Постепенно израненная кожа стала светиться и распадаться на искры, точно потревоженные угли в камне. Увлекаемые потоком, частички тела возносились к вихрю и исчезали в нем безвозвратно.
Жемчужина засияла так ярко, что озарила светом все вокруг. Нагарджуна поднял ее над собой, выпуская на волю чудовищные потоки энергии. Артефакт загудел, вспыхивая красным пламенем, на его поверхности стали появляться и исчезать маленькие багровые протуберанцы.
Виджей застонал и попытался двинуться с места. Он запустил руки в прохладный песок, надеясь найти поблизости камень или палку. Но под слоем пыли была лишь голая земля.
Он посмотрел перед собой и с удивлением обнаружил маленькое глянцевое семечко сармитового дерева – то самое, которое он так и не решился съесть несколько часов назад. Стиснув зубы, Джей сжал семя в кулаке. Воспоминания об отце нахлынули на него бурным потоком. Из глаз брызнули слезы.
