Я хмуро кивнул:
– Ладно.
И спросил:
– А Отис? Если он ненадежен, зачем ты связался с ним?
– Он удобен. Это важно. Ты еще поймешь, почему. К тому же, он не дурак. Полистай «Зоологическое обозрение».
– Почему «Зоологическое»?
– Иногда он публикует в нем свои работы. Он криптозоолог.
– Что это такое?
– Специалист по необычным видам. Животных, конечно. Но может быть, и растений. Не знаю.
– Необычные виды?
– Ну да. Разве не слыхал про такие? Снежный человек, скажем, Несси или тот же глоубстер. Вроде бы всем известны, даже оставляют следы, но никто не держал в руках даже шерстинки с них.
– Разве глоубстер не стал реальностью? Его же выбросило на берег.
– Лучше бы он оставался мифом! – выругался Джек. – Отису с ним крупно не повезло.
– А тем, кто попал на кладбище?
– Оставь, Эл. Те, кто попал на кладбище, в игре уже не участвуют. Мелани Кертрайт все последние годы издевалась над Отисом, ее сотрудники, как могли, высмеивали Кирка. Никто, кроме Отиса, не верил в существование глоубстера, а попала эта тварь в руки Мелани. Даже ты на месте Кирка возненавидел бы Мелани Кертрайт.
2
Пока Джек натягивал свежую рубашку, пока мы допивали кофе и спускались на прокаленную солнцем улицу, я услышал много интересного об Отисе.
Стоило шерифу погрозить кулаком в сторону моря, как Отис мгновенно появлялся на телевизионном экране. Эта штука, сынок, говорил он, передразнивая шерифа и имея в виду, конечно, глоубстера, – эта штука, сынок, старше тебя на десятки миллионов лет. Не думаю, что такие цифры дойдут до тебя, сынок, но представь себе, даже твои волосатые предки говорили о глоубстере с уважением. Стоило Мелани или ее сотрудникам в очередной раз посмеяться над суевериями и мифами островитян, как Отис вновь появлялся на телевизионном экране. Военно-морской флот, – говорил он, обращаясь к жителям острова Лэн, – довольно не беден. Благодаря нам, налогоплательщикам, конечно. И если Мелани Кертрайт и ее недоумки не верят фактам, значит, наш военно-морской флот вкладывает наши деньги вовсе не туда, куда следовало бы их вкладывать. Не стоит так щедро оплачивать глупость людей, даже если многие из них имеют ученые степени.
Телевидение любило Отиса. Его выступления отдавали скандалом. Он никогда не церемонился, и, благодаря его стараниям, глоубстер в самом деле стал предметом некоей гордости для островитян. Ведь у других ничего подобного не было.
Начинал Отис как зоолог. И начинал интересно, обратил на себя внимание. Правда, возня с вонючими препаратами быстро ему наскучила. Он жаждал доблестей и славы. Он увлекся аквильским чудищем. Даже когда было доказано, что аквильское чудище – блеф, он не потерял вкуса к тайнам. В течение трех лет он издал три книги. «Тайны больших глубин», «Еще о тайнах больших глубин» и, наконец, томик, напичканный формулами и цифрами. Изучив данные доступных ему святых книг, Отис доказал, что Иисус был распят не в какой-то другой день, а именно двадцать второго марта. Он предложил помечать этот день в календарях особыми цифрами. У одних оппонентов Отиса такое предложение вызвало гнев, у других чувство неловкости. Но Отис плевал и на тех и на других. Он занялся научной журналистикой. Он много путешествовал. В Уганде на него напал живой птеродактиль. Так Отис утверждал, показывая искалеченные пальцы на левой руке, других доказательств у него не было. Академические круги перестали принимать слова Отиса на веру, из журналистики он тоже ушел, закончив моргом – так называют в редакциях газетный архив. Последние семь лет Отис безвыездно провел на острове Лэн. Кажется, он извлек из архивов все существующие указания на прежние появления глоубстера. Кое-кто считал, Отис и глоубстера выдумал.
