– Может, еще и Вертолетова спросишь, какие у него связи с геликоптерами?
– А что? И спрошу!
– Опасное погружение в экзистенциализм, мадам! Головокружение от успехов. Самолюбование!
За вечерним яблочным соком Адель сказала:
– Твоя, Данила, идея о палеолитическом «племени Нижней реки» блестяще подтверждена! Пересветовцы о реке Гавриле и селе Шкурлате пока не знают, но мы им расскажем! Журналистика должна нести народу знание о нем самом!
Данила хмыкнул.
– Не отлынивай. Продолжим про костенковских Ромео и Джульетту. Им теперь есть куда смыться от свирепой мамы с «укоризной»? На улице лето. Пусть бегут к «нижним»!
– Еще чего! Что их ждет у чужаков? Политическое убежище? Благодарность за знакомство с украденной пращей? Как бы не так! Скрипали счастливыми не бывают. Нет. Айя и Яа должны бороться за любовь у себя. Победить шансы есть. Оба молоды. Яа ценный парень. Талантливый скульптор, резчик по кости. Ножка у него прошла. Айя найдет подход к сердцу мамы-матриарха, которая её обожает. Другое дело, вступает в дело политика. Соперники у Яа – самые сильные и авторитетные мужики Клав и Шред. От их голосов на племенном собрании в Центральном шатре многое зависит. Сохранение Ань статуса матриарха. Внутренняя политика. Очередность в отправке людей на охоту и рыбную ловлю. То же – на разделку и хранение добычи. Изготовление охотничьего и боевого инвентаря. Распределение съестных припасов. Строительство общественных сооружений…
– Спальных ям?
– Дались тебе эти ямы! Не только. До войны Петр Ефименко будто бы раскрыл в Костёнках единую конструкцию из бивней и бревен на площади почти в шесть соток. Под общим покровом из шкур были скрыты двенадцать кладовых и четыре жилых землянки. Не слабо? Таким мог быть и Центральный шатер для племенных дискуссий.
– Сложно… И не доказано.
– Что делать! Костёнковцы были не проще нас, Аделюшка! Ни страстями, ни эмоциями, ни интригами. Ни в прогнозировании будущего. Ни надеждами на счастье. А в чем-то нас опережали. В умении радоваться малому. В толковом распоряжении доступным. Жили, вот, очень недолго…
У каждой столицы – своя провинция: новые открытия в гранитном карьере.
Статья в воскресном «Твоё» привлекла внимание многих внимательных пенсионеров, не считая уволенных работников ГОКа. Но не только. На нее откликнулся сам Виктор Петров, главный координатор Костёнковского проекта. Он сослался на статью Джона Хоффекера в «Сайэнс», в которой Костенки признавались самым ранним поселением человека современного типа на востоке Европы. Крупным, с сотнями жителей. Но столица ли это, говорить преждевременно. Петров упрекал «умеренно талантливого» автора (ехидно, ехидно!) в накрутке романтических обстоятельств над бесспорными научными фактами. Сомневался в оправданности псевдоисторических реконструкций. Однако профессору Перпендикулярову он отвесил дистанционный поклон: «Если будут увеличено финансирование, Костёнковский научный центр готов включить в ареал своих исследований площади в районе Гранитного карьера и села Шкурлат на Нижней реке».
Пересветовский комитет по экологии промолчал. Ему было не до лишних трат. Еще бы. Гроші понад усе!
А вот письмо из управления архитектуры. Заместитель главного архитектора г-н Вертолётов предложил по материалам Антона Верхогляда организовать краудфандинг среди предпринимателей для выкупа коллекции профессора Перпендикулярова в интересах местного краеведческого музея. Недобрые языки это тут же связали с амбициями Вертолетова – планируемым участием в думских выборах. Или – выборах мэра. Какая разница.
