– Ты считаешь себя сыном Божьим?
– Не считаю. Я и вправду сын Божий.
– Хорошо. Раз ты сын Божий, значит, в тебе присутствует сила Божья.
– Вполне возможно.
– Странный ответ. Если ты сомневаешься, что в тебе сила Божья, значит сомневаешься и в том, что ты сын Божий.
– Нет. В этом я не сомневаюсь.
– Ты… уверен?
– Да, уверен.
– А если уверен, почему же сомневаешься, что в тебе, сыне Божьем, есть сила отца твоего?
– Хорошо. Я не сомневаюсь, что во мне есть сила Божья. Чего ты от меня хочешь, Враг?
– Я хочу, чтобы ты, сын Божий, превратил своею силой вот эти каменья в хлеба. Ты же согласен, что Бог может все. Значит, и ты можешь все. Если не сумеешь превратить каменья в хлеба, значит, нет в тебе силы Божьей. А раз в тебе нет силы Божьей, значит, ты сын не Бога, а простого человека, скорее всего, римского воина, случайно остановившегося на ночлег в доме твоей матери.
Иошуа призадумался.
В Небесной Канцелярии все замерли. Неужели победа?
Казалось, что логика специалиста сделала свое дело. Только вот не стоило ему говорить последнюю фразу.
– Ох, не надо было… – переживал Ангел Добра.
Наконец, Иошуа улыбнулся и спросил:
– Скажи мне, Враг… Как я понял, ты хочешь, чтобы я превратил камни в хлеба и этими хлебами насытил свое тело?
– Логично.
– Тогда вот что я отвечу. Не хлебом единым сыт человек, а мне, сыну Божьему, и вовсе довольно слова, исходящего с уст Отца моего. Поэтому заниматься бесполезным делом я не желаю. Я пришел в пустыню вкушать не хлеб, но пищу духовную. И не приставай ко мне с пустыми и никчемными предложениями.
И Иошуа, склонив голову, продолжил прерванную молитву.
– Он святой… – Слезы умиления навернулись на очи Ангела Добра.
– Он скоро помрет от истощения, – ответил Ангел Зла.
– Вы – никудышный специалист, – сказали любителю силлогизмов начальники из Управления Собственной Безопасности и в наказание отправили его на Юпитер. Простым Ангелом.
Когда минул срок сорокадневного поста, Иошуа подкрепился кусочком хлеба, испил водицы из припасенной фляжки и, опираясь на посох, направился в Иерусалим.
Слухи о его перевоплощении после крещения в Иордане, как и о посте, уже распространялись по градам и весям.
Фарисеи в храмах сначала принимали его и умилялись рассказам о посте и искушениях, которые он превозмог. Но Иошуа все чаще и настойчивее стал говорить о том, что он – сын Божий, пришедший на Землю как спаситель. Это фарисеям уже не понравилось, как, впрочем, и саддукеям, и врачующим эссеям.
Та крупица веры, которую заронили было слухи о пришествии Мессии, начала истаивать.
Этим и решили воспользоваться на Небесах.
Сначала Ангел Добра вполне искренне восхвалил Иошуа за силу воли во время сорокадневного поста, за ум и находчивость, явленную в споре с Врагом. Затем жестким шепотом стал говорить Ангел Зла:
– Иошуа, ты сорок дней умерщвлял плоть свою и этим заслужил почет от людей. Даже фарисеи и саддукеи со своими богатствами восхищались тобой. Так докажи им свое божественное происхождение: умерщви свою плоть еще раз. Да так, чтобы ни у кого не осталось даже капли сомнения в том, что ты – сын Божий. Если в твою божественность не поверят, тебе тяжело будет нести слово Божье людям. Ты же видишь: хорошее начало стало давать трещину. Покажи всем еще раз, как ты можешь умерщвлять плоть свою.
Иошуа и в самом деле был в смятении. Священники перестали его принимать, простолюдины же просто смеялись над ним.
