Чаго и пес меряют лужи: Чаго прыгает босиком в самые большие и глубокие, пес внимательно наблюдает за брызгами. Оба грязные и счастливые. Безразличные лица следят за ними из глубины барака. Один старик улыбается.
Вечером дождь прекращается. Кто-то приносит бутылку рома. Мужчины заметно оживляются, собираясь в круг подле костра. Повеселевшие лица разных оттенков коричневого озаряются всполохами огня. Что такое одна бутылка на пятнадцать человек? Ром смешивается с соком, дабы растянуть удовольствие.
Старик тоже выходит посидеть со всеми. Ему не наливают, да он и не просит.
В тропической ночи слышится короткая автоматная очередь. Разговоры обрываются на полуслове. Все поднимают головы, напряженно вслушиваясь. Стреляют за складами. Выстрелы не повторяются. Безмятежность ночи снова накатывает со всех сторон с мелодичным стрекотом насекомых.
– Все в порядке. Охрана развлекается, – замечает старший, – наверное, по обезьянам.
Чаго не спится. Покидая барак, он бродит по территории. Упорно выискивая способ сбежать, нетерпеливо поглядывает, как груженая машина скрывается за ограждением.
Бывают дни, когда ему начинает казаться невозможным убежать отсюда. Но Чаго упорный. Он отбрасывает сомнения и верит. Там, на его берегах, все намного лучше: и люди, и жизнь не похожи на те, что здесь на плантации. И Чаго продолжает сборы. Под его матрасом скапливается достаточно провизии.
– Чаго!
Малыш вздрагивает и оборачивается, услышав собственное имя. Это старик подошел совсем близко, а он и не заметил.
– Давно за тобой наблюдаю. Говори, не бойся, что задумал, я не выдам.
Подняв чумазое личико, малыш напряженно смотрит на старика. Но время сомнений проходит. В душе плещется далекий океан. Он съедает его мысли.
– Я хочу уйти отсюда, – твердо заявляет Чаго.
– Куда же? – спокойно интересуется старик, не выказывая удивления, словно речь идет о совершенно обыденных вещах.
– К океану, – признается Чаго.
Старик пару секунд напряженно всматривается в его глаза. Морщинистое лицо разглаживается.
– Ступай, – ласково отвечает он.
Чаго смотрит с сомнением.
– Но как?! – пожимает он плечами, напоминая жестом про забор и охрану.
Старик склоняется над Чаго. На увядшем лице вспыхивает озарение. Кажется, в нем просыпается нечто такое, чего он сам уже давно не испытывал.
– Я помогу тебе сбежать! – решительно шепчет он.
– Когда?! – сверкает глазами Чаго.
– Прямо сейчас!
Чаго ушам своим не верит.
– Я припас еды… сейчас сбегаю и вернусь! – загорается он.
– Даже не думай! – охлаждает его пыл старик. – Ты все дело провалишь. Бежать необходимо прямо сейчас.
Чаго смущается.
– Пошли, – говорит старик каким-то странным тоном.
Вдвоем они устремляются вдоль границы участка. В одном месте старик останавливается и неожиданно опускается перед изгородью на колени, ненадолго осторожно раздвигая руками кусты. Чаго успевает заметить небольшой подкоп. Он слишком мал, чтобы взрослый человек сумел протиснуться под колючей проволокой, но для худенького тельца малыша вполне подходит. Старик не рыл его, лишь заприметил. Старый пес с обломанными усами постарался.
Поднимаясь, старик копается в карманах неопрятного балахона и протягивает замусоленные бумажки.
– Это мне? – удивляется малыш, разглядывая деньги.
– Возьми, пригодится, – говорит старик, оглядываясь по сторонам, – сейчас я отвлеку охрану. Ты меня услышишь и пролезешь вот здесь. Дальше до леса только ползком, слышишь? Медленно-медленно ползком, а не бегом!
