– Зачем вы сюда пришли? – спросил он, не обращая никакого внимания на своего незваного гостя.
– Этот лес. Боже мой, я никогда не видел ничего подобного. Он ужасный! – едва ли сдерживая свое удивление, проговорил Джозеф и вопросительно взглянул на Уайльда. Но, увидев гниющие язвы на лице собеседника, мужчина впервые подумал о том, что этот человек выглядит не менее жутко. – Мистер Уайльд, простите, что я нарушаю ваш покой, но я здесь не просто так. У меня нет хороших вестей, но есть идея, и мне она кажется достойной.
– И все же я не понимаю, зачем вы здесь, – без какой-либо заинтересованности проговорил Уайльд.
– У меня есть для вас предложение. Ни для кого не секрет, что вы богаты, мистер Уайльд. И я подумал, что вы могли бы приобрести себе обанкротившийся завод. Ту фирму, которая выпускала вашу мазь. Или хотя бы нанять одного из сотрудников, кто сможет в точности повторить рецепт. Это спасет вашу жизнь.
Уайльд молчал, будто ничего не слышал. Джозеф почувствовал, как его бросило в пот, а потом его зубы застучали то ли от холода, то ли от волнения. Худые руки Уайльда в кожаных перчатках держали длинную трубку. Едкий дым изо рта и носа шел клубками. Джозеф поежился в ожидании хоть какой-нибудь реакции на свои слова.
– Что вам нужно, Джозеф? Деньги? Награда? Всеобщее одобрение? Зачем вы пришли сюда? – голос мужчины звучал так же холодно и без эмоционально.
– Я просто хочу вам помочь…
– Но вы не спросили, чего хочу я. Это неуважение, мистер Панч. Вы пришли в мой дом заявить мне о своих желаниях. И ждете, что я буду закидывать вас благодарностями.
Джозеф прекрасно понимал, о чем говорил Уальд, и теперь ему удалось увидеть ситуацию, с другой стороны. И выглядела она действительно плачевно.
– Вы правы, мистер Уайльд. Я не должен был сюда приезжать. И вчера вы прекрасно дали мне понять, что смерть вам ближе. Но я не смогу жить с этим грузом. Дайте мне найти хоть какой-нибудь способ сохранить вам жизнь. Дайте мне шанс сделать хоть что-нибудь.
Мужчина встал со своего места и направился в сторону Джозефа. В лице его мелькнула ярость или же просто так показалось. Поджав тонкие потрескавшиеся губы, он подошел к своему гостю, взглянув в его добрые карие глаза.
– Посмотрите на мое лицо. На таком расстоянии вам должно быть хорошо видно, что с ним стало. А теперь вспомните, каким я приехал сюда. Да, я не был красавцем, но я был здоров. А сейчас? Сейчас я просто гнию. Медленно и верно. Я умираю, но не изнутри, как это делают многие, а наоборот, меня разъедает снаружи. Вы хотите, чтобы я жил. Но для чего, Джозеф? У меня не осталось ничего в этом мире, назовите мне хоть одну причину зачем мне жить?
Джозеф не знал, что ответить. Где-то за домом вставало солнце. И ему прекрасно было видно, что происходило с лицом человека, напротив. Хоть он и не был врачом, но не трудно догадаться, что Уайльду осталось недолго.
– Не всегда нужно жить ради какой-то грандиозной цели или ради других людей. Иногда можно пожить и для себя, – растерянно произнес Джозеф.
Уайльд лишь ехидно усмехнулся. Он сунул трубку в потрескавшиеся губы и снял перчатку с правой руки. На секунду Джозефу показалось, что часть кожи осталась на ткани. Язвы на лице в сравнении с руками оказались полной ерундой. На них кожа присутствовала лишь местами. Джозеф почувствовал приступ рвоты. Желтые ногти и худые пальцы вызывали отвращение.
