Чем чёрт не шутит. Том 2 - страница 46

Увидев, что дама не на шутку расстроилась, добросовестно исполнивший обязанности Якова, негр, сунул ей в лифчик две тысячи драхм.

– Это в два раза больше, чем дают за ночь лучшим портовым шлюхам! – добавил он.

В глубине души, Фотиевой стало приятно, что её женские прелести были так высоко оценены истинным знатоком срамных женских мест, этим неутомимым Сатиром, или даже бесподобным Приапом (Фалетом), и она, жеманно чертыхнувшись, тут же несколько успокоилась.

Когда той лукавой ночкой Яков, под страстные стоны Фотиевой, словно раздольная песня разносящиеся над морем и берегом, сходил на берег с люгера, вместе с провожавшим его Аристотелем и матросами, несущими золотой багаж, Аристотель спросил его: – Ну как, господин Яков, Вы довольны этим спектаклем и исполнителем роли тайного любовника?

– Да, Аристотель, пока всё идёт по сценарию, и артиста ты неплохого подобрал, пока, как слышно, он с ролью старается справиться добросовестно, но дублей ему предстоит выдержать много. Хорошо бы ещё изловчиться, чтобы она его, по окончании спектакля, «на бис» вызывала, и на всю жизнь его поклонницей (фанаткой) стала!

– Мой люгер, хотя и не «Ла Скала», но от наших фирменных ласк она ещё не скоро в себя придёт! Она у нас ещё и не так запоёт и попляшет! Так что Вы, дорогой мой босс и учитель, можете ехать спокойно, мой автомобиль в Вашем распоряжении! Если угодно, могу предоставить и водителя, или доставить Вас туда на судне, – учтиво предложил Аристотель.

– Нет, паломничество мне нужно совершить одному! Но помолюсь и за всю нашу мафию и за её бессмертие! – обнадёживающе ответил Яков.

Ценный груз положили в багажник новенького «Рено», и дружески похлопав по плечу Аристотеля, Яков сел в машину, захлопнул за собой дверцу и стартовал к святой горе Афон. Проделав немалый путь пилигрима на машине, пароме, пешком, он прибыл в Афонский монастырь Святого Пантелеймона.

– Святой отец, это золото было награблено РКП (б) в русских православных церквах и монастырях, и представляло собой часть большевистского общака. Но, поскольку, церковь в СССР отделена от государства, то, по справедливости, и церковная утварь должна быть отделена от государства победившего большевизма и воинствующего атеизма! К тому же, я считаю, что грабить душеспасительные церкви и монастыри – западло, ведь верно говорил Христос о том, что бесполезно человеку приобрести себе все богатства мира, а душу свою потерять, – стать гнилой падлой! Поэтому возвращаю это золото законному хозяину – Русскому Православию! Моё же золото – это мои руки и голова, так что всё своё богатство ношу с собой, но иногда рискую им ради собратьев! – произнёс Яков, передавая благообразному старцу – настоятелю русской монастырской общины схиархимандриту Иустину (Соломатину), церковные ценности.

– У тебя ещё и сердце золотое и благородная душа, сын мой! Хозяин наш – Бог Всемогущий, по справедливости оценит широту и благородство души твоей, когда придёт твой час, и ты отдашь Богу душу по воле Его! Да благословит тебя Господь Бог в делах твоих, сын мой! Спаси и сохрани тебя Господи! – расчувствовался настоятель, принимая церковные ценности.

– Вот за это огромное спасибо, Святой отец! Помощь Божия мне никогда не помешает, а спасение души – не блажь, а величайшее благо и счастье! – порадовался Яков.

Для закрепления успеха и выполнения обещания, данного Аристотелю, Яков побывал ещё и в Афонском Ватопедском монастыре. Поклонился в пояс и помолился поясу Богородицы, за своих мафиозных учеников-собратьев, чтобы смогли они всех своих врагов «заткнуть за пояс», не «распоясывались» и пребывали в разумной мере и твёрдой вере, не губя чужих душ понапрасну и сохраняя свои, с помощью Божией.