– Нет, ты что! Всё прекрасно! – Уверил меня мой питомиц.
Так, сначала какой-то псих, а теперь мой хомяк говорят мне, что все прекрасно. Вроде бы питомцу я должна верить, какой ему смысл меня обманывать? В чем тут подвох? В том, что хомяк со мной говорит! Господи, неужели это неизлечимо?
– Бея, ты что разволновалась? – Он подошел к моему локтю и потерся бочком. – Это не настолько шокирует, как например то, что Саймон вчера пригласил меня смотреть на его совокупление с женщиной.
Мальчик подавился очередным глазом.
– Ну и дикий у вас мир. У нас совокупляются только ночью в темноте и точно никого не приглашают, – признался он.
Как бы странно не звучало, но совет психа в балахоне похоже и правда работал, от того что я сжимала голову ладонями мне стало заметно лучше.
– Кстати, мой брат хочет с тобой познакомится, можно я его пущу? – Спросил парень.
Я так и не поняла, почему это кстати, но кивнула. Что уж мне. Лучше всех пациентов сразу выучить и понять кого стоит опасаться. Я имею ввиду больше, чем остальных.
Инэ привел еще одного паренька постарше, который сначала стеснялся в дверях, а потом всё-таки прошагал до лежанки:
– Здрасьте! – Он развел руки в стороны, я даже испугалась что обнимать будет, но не стал, просто постоял так, а потом опустил. – Это я вас от портала притащил, вы не помните? Я Саэ.
Все понятно с ним. Покачала головой, но спорить не стала.
– Ну как она вспомнит, если без сознания была! – Вступился за меня Инэ.
Тут нашу увлекательнейшую дискуссию прервали: в комнату ввалился нереальных размеров мужик:
– Здрасьте. – Сначала он развел руки, глядя на меня, потом повернулся к младшему мальчику: – Изгоню за Территорию! Такой позор на семью! Как я Главе скажу?
Инэ всхлипнул.
Мужчина продолжал:
– Иди к себе и из дома неделю не выйдешь! Никаких ужинов!
Инэ убежал, а мужчина приблизился:
– Завтра придется показать вас Главе, иначе никак. Лекарь небось уже растрепал.
Надеюсь под Главой понимается руководитель лечебницы. Слава богу, он сразу поймет, что я не псих, поэтому кивнула.
– Может домой меня отпустят? – Надежда слабая, но мало ли.
– Это в любом случае только он решит, артефакты по порталам у него.
Что это за артефакты? Может это жаргонное словечко, которым они ту наркоту, что курят называют? Ладно, попытаюсь у Главы выяснить. Но если наркотик – это кошмар. Особенно то, что ребенку тоже дают. Мня наверно тоже уже пристрастили, раз мне кажется, что Черчилль говорит.
Остаток вечера я лежала и гладила себя по голове, периодически ухмыляясь абсурдности происходящего. Но поскольку помогало и к вечеру я смогла не просто сесть, но и встать и подойти к окну, решила не задумываться.
Правда у окна я почти сразу села, когда уже знакомого пёсика увидела, скачущим на лужайке под какими-то летающими звездочками. С ним была еще одна собака побольше. Наверно это все-таки волки, уж больно крупные.
Я сидела на лавочке у окна и смотрела на животных. Даже не заметила, как Ирэ принесла отвар. Она протянула мне кружку и глянула в окно.
– Вот негодник! – Она пихнула мне отвар и раскрыла створки окна:
– Ну-ка живо домой! – Крикнула она собакам. – Отец что сказал! Выпорет!
Я подивилась, что у нее и к детям и к псам один подход. Наверно собак тоже глазами кормит.
Я глотнула отвар и чуть не захлебнулась. У меня на глазах пёс, побежавший к нам, превратился в Инэ, также бежавшего к нам. Я закашлялась, потом попыталась проморгаться.
