– Кажется, не очень хорошо. – он вдруг рассмеялся, и этот звук начал рассеивать скулящую панику. – Ты такая чудная! Кушать будешь?
– Да, схожу в душ и приготовлю что-нибудь. – я потрепала его по макушке и направилась в спальню. – Подождёшь?
– Я уже приготовил! – донеслось до меня, и я выглянула за дверь.
– Ты умеешь готовить?
– Я стянул у мамы книгу с рецептами. Кажется, получилось съедобно. – судя по всему, ему не терпелось услышать мою рецензию на его кулинарию: мальчик перешагивал с ноги на ногу, вертя деревянную лопаточку в руках.
Из большого зеркала ванной комнаты на меня смотрели карие глаза. Рельефные руки и бедра – всё, что осталось от занятий бегом и танцами. Тонкая талия и выпирающие ключицы – последствия того, что иногда я забываю поесть. Водопад чёрных волос струился по плечам до самых бёдер, делая кожу бледнее, чем она есть. Я отвернулась. Поток холодной воды напал на меня бодростью, и зерно спокойствия и новых сил, посеянное ещё энергичным и улыбчивым Томом несколькими минутами ранеё, окончательно проросло.
Мальчик гремел на кухне, и я пошла по следу аромата, витавшему в квартире. Стол украшали тарелки, наполненные спагетти с фаршем под соусом, а в стеклянном чайнике плавали крупицы заварки и ягод. Огонь зашипел, когда пенка перелилась через края турки и поползла на плиту.
– Чёрт! – он обернулся на мои шаги, – Ой! Извини. – и виновато поглядывал на меня, снимая кофе с огня и переливая в кружку.
– С тебя один пер за ругательство. – я улыбнулась, радуясь, что Том наконец чувствовал здесь себя как дома.
– Два сахара, верно? И кстати, прежде чем вымогать деньги у ребёнка, сделала бы копилку. – он поставил на стол дымящийся напиток, и я опустилась на стул перед ним, с интересом изучая заполненные тарелки.
– Том, ты правда сам это всё приготовил? С ума сойти! Когда ты научился?
– Мама готовит редко, и за своё пропитание я всегда отвечал сам, – мальчик пожал плечами, и тихо добавил. – Если было из чего готовить.
Он не заметил мой погрустневший взгляд, поскольку жадно уплетал свою порцию, но на мою похвалу ответил широкой улыбкой.
– Как дела в школе?
– Как обычно. Ребята из класса поджидали меня у ворот, но я смог смыться от них через чёрный выход. – он пожал плечами. Я собрала тарелки и направилась к мойке, пока Том допивал свой чай, и мне в голову вдруг пришла безумная мысль.
– А ты можешь использовать свою способность на себе? – бросив посуду в раковине, я вернулась к столу.
Том недоуменно посмотрел сначала на меня, а потом на свои руки.
– Никогда не думал об этом. – он нахмурился и, сжав пальцы в кулаки, закрыл глаза.
Его облик начал редеть, и через минуту он растворился в воздухе, словно призрак.
– Сэм, у меня правда получилось? Ты видишь меня?
– Нет, Том. Нет, ты исчез. – я не могла поверить своим глазам. Потянулась рукой к тому месту, где он только что был, пытаясь нащупать плоть, и дёрнулась, когда пальцы уперлись во что-то твёрдое.
Стул, на котором сидел Том вдруг отодвинулся, и я отпрянула.
– Сэм, это же здорово! Теперь я смогу от них прятаться! – пустота передо мной начала наливаться цветом, и я увидела, как Том подпрыгивал на месте, улыбаясь от уха до уха, а потом замер. – Сэм?
– Да… – я обрела дар речи, – Да, Том, это здорово, хотя я имела в виду несколько иное. – и снова потянулась к нему рукой, проверяя, не иллюзия ли передо мной. Он взял меня за руку, и я ощутила, как горят его пальцы. – Если ты вдруг исчезнешь посреди коридора, думаю, это может вызвать панику. Может быть стоит попробовать на себе личину одного из своих одноклассников? Или любого другого человека. – Том наклонил голову, хмуря брови, и я поспешила объяснить. – Большого страшного дядьку, например, чтобы… припугнуть их?
