Апогеем моего школьного искусства был портрет Президента, который я старалась нарисовать к уроку по теме «Государственные символы». На плече у Президента расположился аист с огромными раскидистыми белыми крыльями. Сам портрет написан на фоне белорусского флага. Учитель отреагировал на мой рисунок неоднозначно, а точнее его реакция была мне вовсе непонятна и на нее, признаться честно, я, ожидавшая похвалы и лестных дифирамбов, вовсе не рассчитывала. Несмотря на то, что по предмету я получила ожидаемую «девять», классный руководитель сказал: «Больше никогда не рисуй Президента. Нельзя…».
Я не понимала, почему нельзя, всем нельзя или всем «льзя», а только мне нельзя? Я ведь душу вложила в свой рисунок, но тогда вообще не понимала, что моё искусство сырое, а взрослые, оценивая рисунки, знатно привирают своим детям, чтобы их мотивировать или просто порадовать. Я поняла это, будучи взрослой, когда проходила мимо девочек, которые учились в художественной школе и рисовали уличные пейзажи. Когда я подошла к девочке и полюбопытствовала, что ж у нее нарисовано на картоне, она любезно отошла от только что нарисованной картины в сторону. И тут-то я поняла, что нарисованная картина вовсе неидеальна – это начальный уровень художника с кучей погрешностей. Я видела кучу других картин в заведениях – барах и кафе, настенное граффити профессиональных художников, и на фоне такой насмотренности её картинка была скучной и сыроватой.
Я не люблю врать, но постаралась сделать это как можно убедительней, поскольку в моем детстве так же врали и мне.
Мой уровень рисования был плох и с каждым разом с каждой новой картиной он становился все лучше: нет предела совершенству (даже в плохих рисунках: всегда можно сделать гораздо хуже). В этом и смысл всякой деятельности – не выгореть на полпути, сохранить мотивацию для развития. А что может мотивировать к действию лучше, чем любовь к тому, что делаешь?
В школьные годы у меня не было возможности посещать художественную школу, нас не учили рисовать, мы рисовали на заданную учителем тему и, как всегда, дорисовывали наброски дома. При этом мне настолько нравилась эта деятельность, что я ночами могла рисовать рисунки на разнообразные школьные конкурсы, невзирая на то, что на утро нужно было идти на занятия. Плакала, когда кто-то рисовал так же, как и я, или лучше. А однажды у одной самой популярной одноклассницы под партой в специальном проеме для других учебников я нашла свой рисунок, который она пыталась отрисовать на чистом белом листе бумаги. До этого я просто сходила с ума от того, что «другие девочки копировали мои оттенки», просила маму купить журнал «Полный курс рисунка и живописи» и мечтала о том, что когда-нибудь я оторвусь в качестве рисунка от настигающих меня одноклассниц. Я просто не понимала того, что моя работа была примером для кого-то и, по сути, я соревновалась с самой собой.
Поэтому теперь я уверена, что заниматься в жизни нужно тем, на что не жаль потратить своё время даже в том случае, если это занятие не принесет каких-либо ощутимых денежных выгод в краткосрочной перспективе.
Заниматься нужно тем, в чем хочется совершенствоваться, ну и, конечно же, тем, что востребовано на рынке (либо нужно стараться адаптировать эту деятельность к рынку, либо рынок завлечь своей деятельностью).
Конечно, в теории легко говорить о мотивации и упорстве, об интересах, когда вас как в школьные годы кормят родители да работники столовой, другое дело, когда вы должны сам себя прокормить… Вот тут-то и возникают сложности. По этой причине мы действительно можем себя предать. И это тоже выбор, завязанный на борьбе приоритетов (работать на стабильной денежной работе и сохранить себя для того, чтобы творить, но в то же время уставать и не находить времени на хобби за рутинной деятельностью либо совершенствовать навык невзирая ни на что).
