– Привет! – крикнула возбужденная толпа. Я осознавала, что большинство голосов, раздавшихся вокруг, оказались женскими, но это, вероятно, было связано с богатством мужчины, а не с его красотой.
Услышала, как несколько девушек мечтательно пробормотали: «Кто он, черт возьми, такой?»
– Как вы? – Не отреагировала на его вопрос, хотя меня беспокоило то, что этот голос оказал на меня такое воздействие. Он был слишком расслаблен. Мы все знали, что мужчина пришел не для того, чтобы спросить о наших делах. Не лучше ли было перейти к делу и не затягивать?
– У нас все в порядке, – взволнованно сказала девушка, сидящая на первом ряду. – А как ваши дела, господин Каран?
– Я в порядке, спасибо. Прежде всего, я не хочу тратить ваше время на представление. Уверен, вас не волнует мое имя, возраст или то, кем я являюсь. Поэтому буду рад перейти непосредственно к вашим вопросам.
– А сколько вам лет? – тут же спросила девушка с задних рядов.
– А я думал, вам не будет интересно, – саркастически сказал мужчина. – Мне двадцать шесть.
– Вы такой молодой, – прямолинейно сказал какой-то парень из другого конца зала. Поскольку глаза были закрыты, я могла мгновенно воспринимать каждый звук и определять, откуда он доносился. – Большой успех в таком возрасте… Я несколько раз слышал ваше имя от отца. Насколько я знаю, вы являетесь президентом туристической компании. Мне также немного известно о ваших инвестициях за рубежом.
Да, один из наших лакеев уже начал намазывать маслом сухарь, который ему протянул этот мужчина.
– У успеха разве есть возрастные ограничения? Я не знал, – твердо сказал мужчина. – Давайте следующий вопрос.
– Вы женаты? – Вопрос, от которого у меня нахмурились брови, снова был задан девушкой. Короткое молчание закончилось тем, что мужчина ответил:
– Нет. Я не женат и не планирую жениться.
Решил стать бабником, понятно…
– Что нужно делать, чтобы добиться успеха? – спросил парень, звали которого, как я знала, Батухан. Хоть и не видела его, я неплохо разбиралась в голосах.
– Нужно много работать, молодой человек, – ответил мужчина, чей голос напоминал взмахи черных крыльев ангела. – Но некоторые люди могут получить что-то на деньги своих отцов, не работая.
В моей голове поднялось облако пыли.
– Что насчет вас? – спросила вслух. Не открывая глаз, я глубоко вздохнула и заговорила: – Вы много работали или относитесь ко второй категории?
На мгновение весь гул в зале стих. Тишину можно было резать ножом. Когда открыла глаза, не ожидала, что все взгляды будут обращены на меня. Глянула через плечо в другой конец комнаты.
Декан, стоя перед двойными дверями лекционного зала, смотрел на меня испуганными глазами.
– Ты облажалась, – прошептала Бушра.
– Ко второй группе, – твердо сказал мужчина. – Я не люблю работать.
Момент, когда мой взгляд переместился на него, длился не дольше удара сердца. Я покраснела до ушей. В то время как образ, который заставлял меня чувствовать, будто воск плавился на ресницах, отбрасывал тень на стены сознания, чувствовала, что меня пригвоздило к месту. Захватили в плен его глаза, прежде чем я смогла рассмотреть лицо мужчины.
Если смотреть отсюда, темные зрачки, глубокие, как колодец, поглощали любой свет, который на них падал. Его глаза, казалось, были одержимы черным, отвергающим все цвета. Длинные темные ресницы напоминали заброшенные надгробия, возвышающиеся над прищуренными черными глазами. Нижние оказались густыми, как и верхние, напоминали лапки паука. Тот факт, что взгляд мужчины был устремлен прямо на меня, заставил тело, несущее мою искалеченную душу, отреагировать так, будто я перенесла инсульт. Может быть, его ресницы были отрубленными лапками того паука, который сплел своей паутиной пещеру в его глазах и скрыл внутреннее от внешнего.
