Он, втёршийся в доверие саней,
Представившийся как зипун поленьям,
Оставил лужи на прощанье – снег
Растаял в неизвестном направлении.
Кусты торчат, раздеты донага,
Подобны ржавым арматурным прутьям,
А девы, амазонки в сапогах,
Опять в осенних туфлях, как рекрутки.
Мошенник, прихватив с собой лыжню,
Следы в саду, пуховые наряды,
Оставил землю – Махой в стиле ню,
Что без одежд не привлекает взгляда,
А послевкусием юности горчит.
Из белизны в ноябрь вернулся точно
Вновь письма от деревьев получил,
Писавших «до востребованья» почтой.
Иду по этим слипшимся листам,
Что не шуршат, а плачут под ногою.
В прошедшем – нагота и пустота.
Мне Маха в белом нравится у Гойи.
