Чёрное сердце одержимого - страница 5

Вдруг я обернулась и спросила:

– Как тебя зовут?

Этот простой вопрос потребовал немного времени, прежде чем парень ответил:

– Клойдзар.

– А меня…

Но тут он меня прервал:

– Не говори.

– …Эбери, – улыбнулась я ему.

Моя улыбка получилась теплой, с некоторым сожалением от того, что нам нужно прощаться, но не лишенная надежды. Юноша украдкой, настороженно смотрел мне вслед. Я еще не знала, увидимся ли мы когда-то, но почему-то была уверена, что он с трудом распрощался со мной. Он тоже чувствовал эту невидимую, пока еще необъяснимую связь, которая образовалась между нами не просто так.

Я опоздала в кафе, собираясь слишком долго. По правде говоря, мне просто не хотелось туда идти. Я всегда чувствовала себя одиноко, даже в окружении друзей, а сейчас это чувство усилилось. Анхель де Куатье писал, что нашедший самого себя не может быть одинок. Что ж, возможно, все дело было в этом. Мне не с кем было поделиться своими переживаниями, потому что их не понял бы ни один человек. Я и сама еще не понимала, что со мной происходит.

Вдохновленная фотографией красивых и успешных из архива Клойдзара, сегодня я решила не быть серой мышкой и накрасилась, как полагается тушью, тональным кремом и помадой. Зайдя в «723», я машинально поправила короткую юбку, без азарта осматривая зал. Мей увидела меня и радостно помахала рукой. Рядом с ней сидел ее неизменный парень – Сторк, а напротив некто…

– Это Арсон, – представила его Мей. – Друг Сторка, они вместе работают, – добавила она и незаметно для всех подмигнула мне.

Я холодно улыбнулась под восторженным взглядом нового знакомого. Видимо, подруга решила меня с кем-то свести, зная, что я два года как рассталась со своей, так называемой любовью, и с тех пор никого к себе не подпускаю.

Имя моей былой любви – Прард. Ну как, любви. Когда мы начинали встречаться, он мне даже не особо нравился. Просто круглосуточное чувство одиночества меня так тяготило, что я надеялась это исправить отношениями. И хотя с отношениями чувство одиночества никуда не делось, все же к нему добавилась некоторая иллюзия счастья. Наверное, мне тогда так сильно хотелось любви, что я ее себе придумала.

Как и полагается девушке, ослепленной призрачными чувствами, я была готова на все ради Прарда. Ждала с армии, не общаясь ни с кем, кроме подруги Мей, чтобы у него не было повода для ревности, ездила к нему через всю страну ради того, чтобы увидеть на полчаса, отправляла посылки, ущемляя себя во всем, а подарки дарила дороже, чем могла себе позволить. Мне ничего не было жалко для него. Даже себя. Я не могла даже представить, чтоб чьи-то чужие мужские руки могли бы ко мне прикасаться.

Шли годы после его возвращения. Когда у нас все было прекрасно, и я была уверена, что рано или поздно у нас состоится крепкая семья, Прард внезапно стал подолгу пропадать, игнорируя мои звонки. А на День влюбленных он объяснил это странное поведение – ему голос в голове сказал, что мне нельзя доверять, что я предам, и теперь будущего со мной он не видит, как впрочем, не хочет видеть и меня лично.

Два года после того я не специально не заводила отношений, по-прежнему было ужасно одиноко, просто мне никто не нравился. И вот Мей нашла кого-то, кто по ее мнению мог меня избавить от одиночества.

Арсон выглядел очень ухоженным, с мягкими ужимками чересчур как для парня, особенно по сравнению с мужественным Клойдзаром, образ которого внезапно всплыл в моей голове. Более того, Арсон при первой же возможности смотрел на себя везде, где мог словить отражение, приглаживал и без того прилизанные волосы назад, с прищуром оценивая свои выбритые виски в зеркалах. Меня все это сразу же стало раздражать. Арсон походил на самовлюбленного нарцисса.