— Отлично, — честно призналась я, выходя и запирая дверь. — Хочу жрать.
Пальцы непроизвольно дрогнули, пытаясь сформировать защитную печать. Прошло три года, а старая привычка все никак не желала уходить. Может быть, ее спровоцировал Эйдан россказнями о возможности вернуть свои силы.
— О, у кого-то была бурная ночка? — хихикнула Инна, пританцовывая рядом, пока мы шли в соседний офис.
Тьфу, почему эта пакость вечно вылезала из сумрака?
— Бывшего мужа встретила, — поморщилась я и вошла в просторное помещение с белыми стенами, ярким светом и большими окнами.
Полная дисгармония с моими личными ощущениями. Хотя удобное кресло для клиентов за рабочим столом Инны мне всегда нравилось. В первый месяц нашего знакомства я думала отравить Волкову и украсть эту прелесть, дабы не мучиться болями в спине. Правда, потом пожалела будущую подругу.
В конце концов, она же носила мне булочки и регулярно звала в бары. Хотя слуги в фамильном имении Локреджей боялись подавать обед. Но если уж оказали любезность, то обязательно добавляли туда яд. Несколько недель после нашего знакомства я заставляла Инну пробовать еду первой.
Да, паранойя тоже уходит с годами.
— Ты была замужем? — удивилась Волкова, наблюдая за моими безуспешными попытками ободрать иголки с маленького кактуса на подоконнике рядом с рабочим столом.
— Да, — вздохнула я, уколов палец, и на белую поверхность упали три красные капли. Дурной знак. — Теперь думаю: закопать или растворить в кислоте?
6. Глава 5. Ведьма, колдун и железное корыто
— Нет, каков сын собаки женского пола, — процедила я, разглядывая «Ладу Калину» лососевого цвета и довольную ухмылку на лице подонка, устроившего свои кости прямо на капоте этого жестяного безобразия.
На крыше корыта отечественного автопрома красовался большой синенький бант, а на дверце — рисованная ромашка. Неаккуратная такая, с кривыми краями и оранжевой сердцевиной. Подозреваю, идиот рисовал это безобразие своими ручками, растущими невесть из каких мест. Хотя у самого с эстетикой совсем не вязалось.
Помню, как однажды Эйдан приказал отрубить руки художнику за слишком уродливый портрет. Как будто мерзкую натуру можно скрыть за милыми улыбками на холсте и сладкоречивыми комплиментами.
— Это бывший? — поинтересовалась Инна, с любопытством разглядывая Холланда, устроившегося на капоте, точно султан посреди гарема.
Мимо проходили люди, крутили пальцами у виска. Одна пара остановилась, дабы сделать селфи. Гадкий змей сполз немного вниз, помогая юным дарованиям выбрать кадр получше. Я бы не удивилась, получи Эйдан завтра с десяток предложений от модных журналов. Или стать звездой телешоу о диких и опасных животных. Будь он питоном в зоопарке, целыми днями грел бы чешую.
— Труп бывшего, — мрачно предрекла я исход нашей с ним встречи.
А ведь утром все так хорошо начиналось. Выручка составила месячную зарплату офис-менеджера в регионе, затем Инна пришла с булочками, и на два часа нас унесло в мир последних звездных сплетен. Никаких войн, кровавых жертвоприношений, бывших мужей и врагов, жаждущих вырвать твое сердце.
Затем позвонило это чмо и вежливо спросило, чего бы пожелала моя черная душонка. Прямо так и сказал: «О ведьма, что хочешь в подарок для компенсации морального и ментального вреда здоровью? Про физическое не говорю. Ты же жива».
Я долго думала, куда послать Холланда. Перебрала все возможные варианты: от приличных до обогащенных тяжеловесной матерной подоплекой. Налила себе настойку пустырника в кружку с вином и заявила, что мне нужна машина. Розовенькая. Прямо цвета молоденького поросенка, дабы я ехала, а мне завидовали.
