А пока Лилит и дальше будет притворяться, что горит желанием войти в Орден теней.
– Ах, да, Климент! – оборачиваясь, воскликнула она на подходе к лестнице, ведущей к каютам. – Переселите меня в вашу с Зеном каюту.
Брови Климента поползли вверх.
– Зачем? Ты же боишься мужчин…
– Ничего я не боюсь, – зашипела Лилит. – Просто не могу спать в комнате одна.
«Отвыкла после знакомства с Даем» – добавила она мысленно.
Климент усмехнулся.
– Разве не из-за недоверия к нам ты мучаешься бессонницей?
– Нельзя жить в страхе, – невозмутимо парировала Лилит.
Она решила больше не бояться, а лечить подобное подобным. Если она боится пауков, то идёт в чулан, набитый ими. Если она не доверяет Клименту и Зену – значит довериться им, что бы не твердил её воспалённый негативным жизненным опытом мозг.
Лилит решила больше не убегать от проблем. В конце концов, она всю жизнь гонялась за ними сама.
– Но я всё равно не смогу подселить тебя к нам, не хватит места… – задумчиво пробормотал Климент. – Придётся кому-то поменяться с тобой и…
– Без проблем! – довольно кивнула Лилит и быстро спустилась по лестнице, исчезая в темноте узкого коридора.
Климент поменялся с ней местами. Он ушёл в одиночную каюту, а Лилит поселилась вместе с Зеном. Сначала он откровенно игнорировал её присутствие, но потом свыкся, и периодически они перебрасывались парой-тройкой фраз перед сном.
И всё же Зенрит Раэль продолжал косо и недоверчиво на неё посматривать.
Иногда в его жёлто-зелёных проницательных глазах она читала замешательство или даже страх. Он также шарахался от неё, если она вдруг бесшумно возникала в комнате, хватался за небольшой кулон в форме круга с какими-то палочками и чёрточками внутри и по бокам и начинал, что-то неразборчиво шептать, на неведомом Лилит языке.
Как потом Лилит узнала от Климента – Зен так молился. Его религия отличалась от той, что исповедуют в Алнаире. Он же родом с Фуруда, а там поклоняются магии, а не богу.
Подвеска на его кулоне обозначает единство и в тоже время непостоянство магии. Круг – непрерывный поток магической энергии, частиц; чёрточки и палочки – хаотичность, беспорядочность.
Всего религий было шесть.
– А на родине Дая какая религия? – однажды спросила Лилит у Климента. – Он же этот… грис.
– Наш Ищейка – полукровка, – морщась, ответил мужчина. – Таких как он на его «родине», Мифриде, не жалуют. Он вырос в Алнаире, да ещё и в монастырском приюте. Дай как никто другой, верит в бога Алнаира.
– И всё же? – настаивала Лилит. – Какая религия у Мифрида?
Климент тяжело вздохнул и отчего-то погрустнел.
– Грисы ни во что не верят. Ни в Бога, ни во Вселенную, ни в Магию. Ни. Во. Что. Вера мешает им стать абсолютным оружием.
Это удивило Лилит. Она ничего не знала о других королевствах. Жизнь в трущобах, а потом и с наёмниками к образованию не располагала. Для Лилит весь этот большой мир за пределами Алнаира был в диковинку. И ей нравилось узнавать что-то новое.
Небольшие кусочки знаний, что давал ей Климент, она впитывала с большим удовольствием. А когда они останавливались в малюсеньких островных городах-колониях разных королевств, Лилит таращилась по сторонам.
Её поражало всё: внешность людей, их одежда, оружие, манеры, товары.
Это были портовые города, поэтому ошивались там одни только торговцы и изредка проплывающие суда, вроде кораблика «теней». Назывался он, кстати, «PETREL».
«Буревестник».
