Черновик - страница 28

Он придвинулся, коснулся ладонью щеки, волос у виска, осторожно провел пальцами по губам, впервые узнавая, какая она на ощупь. Заглянул в глаза: радужка была почти прозрачной, приглашая вовнутрь, в душу этой странно красивой, отважной и непредсказуемой девушки. И собрался в дорогу, и приготовился погрузиться в два прозрачных колодца, чтобы познать природу необычного юного существа. Но в голову, отвлекая, почему-то лез редкостный диагноз клинической патологии: «ювенильный идиопатический артрит». И как ни старался, не мог представить его вживую. Зато перед глазами покачивался иглодержатель с круто изогнутой толстой хирургической иглой и лигатурой из кетгута. Отвлекся, чтобы убедиться в постановке пушки на боевое дежурство. С ужасом обнаружил, что там еще конь не валялся. И, готовый от стыда провалиться сквозь землю, отчаянно дергал ручку дверцы.

Избавление пришло неожиданно: оба услышали крики, шум близкой драки. – Не выходите! – попросила Эмма, но он уже открыл дверцу и с облегчением двинулся на крики. Возле серой «Волги» с военными номерами группа мальчишек-старшеклассников атаковала одинокого солдата. Тот падал под ударами. Поднимался и снова падал, и что-то жалобно твердил. А мальчишки не злобствовали сильно. Били солдатика, посмеиваясь, и совали под нос расчехленный фотоаппарат ФЭД.

Он подошел: – Пятеро на одного? Нечестно.

Мальчишки оставили солдата и двинулись к нему. Он понимал, что их слишком много и что на помощь солдатика рассчитывать не приходится. Однако видел Эмму за спиной и не собирался ударить в грязь лицом. Оттолкнул одного, потом другого, стараясь не перегибать палку. Оба устояли на ногах, но «дружелюбию» нападавших пришел конец. Мальчишки превратились в стаю волков, свирепых и беспощадных. В руках появились камни. У одного – нож. Четверо парней стояли перед ним.

«Где пятый?», – подумал он и тут же был атакован толчком в грудь. Пятый, скорчившись, сидел на земле за его спиной. Ему удалось подняться, но они снова свалили его. Услышал, как солдат завел двигатель и подумал: «Сукин сын». Смог встать на четвереньки, но дальше дело не шло. И тогда заорал, что было сил: – Выйди, солдат! Помоги, защитник отечества хренов!

После долгой паузы дверца распахнулась, но не спереди. Вышел мужчина. В костюме. Пожилой. Невысокий. С портфелем в руках. Пристроил портфель на капот и двинулся на передовую. Дальнейшее походило на драки в ковбойских фильмах, когда герой управляется с десятком вооруженных головорезов и гордый собой возвращается к поджидающей красавице. Только управлялся с разгневанными парнями пожилой интеллигент в шляпе. И делал это так артистично и умело, без видимых усилий, используя неизвестные приемы рукопашного боя, что уложил всю компанию в считанные секунды. Забрал фотоаппарат. Не забыл про портфель. Молча сел в машину и укатил.

– Что это было? – поинтересовался он, возвращаясь к Эмме.

– Я говорила, что эта сторона озера для иногородних, – улыбнулась девочка. – Это гомики. В гостиницу их не пускают. Дома увидят соседи. А здесь… здесь их фотографируют мальчишки и, шантажируя, требуют деньги.

Они снова сидели в машине. – Нас тоже фотографируют?

– Им сейчас не до нас. Борьба украшает мужчину. – Эмма умела придавать банальностям значительность библейских откровений. – Мы сейчас все поправим. – Достала из сумки носовой платок. Промокнула ссадины. Поворошила волосы, провела рукой по щеке, приблизила лицо, а чтобы не боялся, прикрыла глаза. Прикосновение губ было таким осторожным, что ощутил сначала только дыхание. Приученный к поцелуям «в засос», ожидал, что втянет в рот его губу и примется сосать, и сам готовился к ответным действиям. А она лишь чуть касалась чужого рта губами, будто соприкасались две души. Это было так неожиданно, что опешил, и почувствовал движение в стратегическом месте. Однако до постановки на боевое дежурство было далеко. И страх вперемежку со стыдом снова накрыл его с головой, как шинелью.