– А что, Василий Васильевич, это правда, что вы хорошо поёте? – спросила она на очередном свидании. – Или это просто слухи о вас такие ходят?
– Нет, отнюдь не слухи, – с некоторым смущением ответил Василий, – я пел в некоторых городах России и за границей.
– Отчего же я нигде не слыхала о вас?
– Это правда, мой батюшка против того, чтобы фамилия наша произносилась с таким неблаговидным, по его мнению, занятием. Потому я вынужден был выступать под псевдонимами.
– А не смогли бы вы что-нибудь спеть сейчас для меня? – осмелилась попросить девушка.
– Отчего же, непременно спою. Вот слушайте. – Василий выпрямился, слегка выпятил грудь и расправил плечи. Вдохнул побольше воздуха и запел приятным баритоном:
– Любви все возрасты покорны,
Её порывы благотворны.
И юноше в расцвете лет, едва увидевшему свет,
И закалённому судьбой бойцу с седою головой.
Онегин, я скрывать не стану:
Безумно я люблю Татьяну.
Тоскливо жизнь моя текла,
Она явилась и зажгла, как солнца луч среди ненастья,
Мне жизнь и молодость, да, молодость и счастье.
И жизнь, и молодость, и счастье.
Одинокие аплодисменты были наградой взволнованному певцу. Мария вскочила со стула и, подбежав к молодому человеку, поцеловала его.
– Я согласна, Василий Васильевич…
Конечно, девушка, руководствуясь своим рассудочным характером, решила всё заранее, но обставить сцену согласия на брак показным восторженным порывом было вполне в духе её приверженности к неожиданным театральным эффектам.
* * *
– Ты что, сумасшедшая, выходить замуж за этого бездельника и пропойцу?
– У них богатая усадьба и много денег. И он красив…
– Деточка моя! – мать заломила руки. – Ты ещё молода, подумай хорошенько, отец никогда не даст своего благословения на этот брак.
В комнату вошёл отец:
– Что тут у вас происходит?
– Вася Тарновский просит руки Марии.
Николая О'Рурка даже передёрнуло:
– Они не ровня нам. Ты – наследница древнего английского королевского рода, в графском достоинстве, можешь и должна рассчитывать на жениха, имеющего положение в обществе. Да обеспеченного не только отцовской недвижимостью, но и постоянным доходом.
– А я хочу выйти за него! – в своей решительности не уступая отцу, выкрикнула Мария.
Ничуть не лучшая ситуация случилась и у Васи Тарновского, когда он сообщил родителю о своём намерении жениться на Марии О'Рурк.
– Да ты представляешь, какой хомут хочешь повесить себе на шею? Ты – старший сын потомственного казака, будущего гетмана Малороссии, состоятельного человека, стал якшаться с дочкой служащего. Пусть он из графьёв, но не имеет за душой ни гроша, живёт лишь на жалованье. А что это за девица без приданого? К тому же она без царя в голове, взбалмошная особа с дурной славой! – кричал экзальтированный Василий Васильевич – отец. – Да и ты ещё недостаточно зрелый человек, чтобы мог вступить в брак и нести ответственность за семью.
Юноша не стал спорить с отцом, зная резкий и нервический характер родителя и не желая осложнять и так не блестящие отношения. Когда он в печали выходил из большого дома в сад, его подозвала бабушка, которая обожала внука.
– Я слышала весь твой разговор с отцом, Васюк, и хочу тебе кое-что посоветовать. – Она повела любимого внука в садовую беседку. Сад уже был наполнен весенними апрельскими ароматами лопающихся почек и распускающихся цветов. – Я помню времена, когда мы, казачки, не уступали мужикам в скачке и владении оружием. Тот лихой дух до сих пор сидит в моей крови. Я бы поступила на твоём месте так: докажи, что ты мужик, что любишь её, укради невесту и женись на ней тайно в какой-нибудь сельской церкви. В свидетели возьми надёжных друзей.
