Долой эту мешающую одежду, вот обнажённые тела соприкоснулись…
Мария знала, что надо делать, знала, как возбудить мужчину, сейчас пришла пора проявить эти знания на практике. Но мужчина уже был возбуждён лишь от её прикосновений. Она ласкала его сначала тонко, потом всё сильнее и, наконец, довела до безумия, но и сама горела от желания и страсти.
– Ну, возьми же… меня! – простонала сквозь зубы. Ногами обхватила его горячее тело и почувствовала сладостную боль внизу живота. Вот оно, вот наконец она узнала, как это бывает…
Через час они возвратились к приятелям и были встречены криками «ура» и «виват».
* * *
– Ты поступила неразумно, дочь, за такого человека не только не стоит выходить замуж, но даже и общаться с ним. – Николай Морицович сидел с Марией в просторной гостиной и пытался воспитывать дочь, хотя и понимал, что дело уже сделано и исправить что-либо вряд ли возможно. – Он, наверное, желает унаследовать наш родовой графский титул? Только вряд ли это получится.
– Может быть, получится у моего сына?
Этот ответ чрезвычайно оживил внешне спокойного Николая Морицовича.
– Ты никак беременна, Мария, и даже знаешь пол ещё не рождённого младенца?
Последняя фраза графа прозвучала насмешливо.
– Нет, батюшка, но я надеюсь на это. И вообще, я уже вполне самостоятельная и имею право принимать решения, касающиеся моей судьбы.
– Ты – дочь своих родителей, представительница рода, и все твои поступки так или иначе будут отражаться на нашем имени и касаться твоих братьев.
– Я ценю это, батюшка, но хочу сама распоряжаться своею жизнью.
– Э, поступай, как знаешь, – Николай Морицович махнул рукой, – да ты уже и поступила.
* * *
Василий прекрасно понимал, что явиться в дом к горячему и импульсивному отцу, женившись против его воли, весьма опасно. Поэтому он начал свою подготовку с бабушки – матери отца.
– Вася, – завела разговор с сыном мать, лихая казачка в молодости, – хочу доложить тебе, что наш Васюк женился.
– Как?! – выскочил из-за стола, где он чаёвничал, отец. – Как он посмел без моего благословения?! – Чёрные длинные усы его при этом воинственно топорщились. Он бросился к стене, где висели, украшая её, казацкие сабли. В руке его сверкнул вытащенный из ножен клинок. – Где этот мерзавец?! Зарублю!
Но старая казачка, хорошо зная своего сына, не испугалась.
– Охолонись! Он поступил как настоящий казак, выкрал любимую и женился. Ты должен гордиться им!
– Сначала должен был благословения попросить, как все люди, – начал остывать хозяин. – Кто невеста?
– Она тебе знакома, из благородного старинного королевского рода, из графьёв.
– А, эта… эта… – Василий запнулся, не зная, как назвать девушку, чтобы не получилось слишком грубо. – О ней весь город судачит…
– Она до нашего Василька ещё девственницей была, много ли тебе таких известно по нынешнему-то времени?
– Так и поверю?
– Может, потребуешь, чтобы простыни принесли?
– Может, и потребую…
– Как самому-то не совестно, люди гутарят, шо в округе на двадцать вёрст нет ни одной девки пригожей да телом завлекательной, чтобы в руках твоих не побывала, да и пани хорошенькую и податливую ты не пропустишь, даром, что жена красавица.
Хозяин сидел, опустив голову, но вдруг вскинулся:
– А шо, кровь казацкая, горячая, могу и укокошить кого в расстройстве.
– Да уж знамо, в прошлом-то годе убил из револьвера крестьянина.
– Злой был за то, что дерево в лесу моём рубил. А когда обругал его, ответил мне неподобающе, вот и стрельнул… Потом кучу денег на адвокатов и свидетелей потратил, чтобы несчастным случаем представить, времена-то нонче уже не крепостные. Ладно, передай Ваське, пусть приводит свою…
