– Мы вроде на «ты» были. Что это еще за «эфенди»?
– Ты тоже собираешься к ним? – Зарифа поправила платок. Глаза у нее были подведены черным карандашом и оттого казались больше и чернее, грустные и полные ожидания, непонятного Петру.
– По-моему, о моих планах знают все, кроме меня. – Он взял креветку с блюда и закинул ее себе в рот.
Зарифа вдруг бросилась к нему и схватила за локоть. Он едва не подавился.
– Возьми меня с собой! Слышишь? Я все буду делать.
Петр с возмущением стряхнул девушку с себя:
– Ты в своем уме? Ты – курдянка! Тебя убьют только за это.
– Я могу притвориться, – она зашмыгала носом. – Не хочу здесь оставаться.
– Неужели ты не понимаешь? Это не война на стороне сирийского правительства, не на стороне курдов – это бойня, бессмысленная для тебя.
– Я хочу быть полезной. Знаю, что Аббас там не просто так. И ты такой, как он… Авантюрист, – добавила она, явно имея в виду нечто большее.
– Ага, – произнес Петр, подошел к двери и прислушался. – А что же Дилар? Она была в курсе о тебе и Аббасе?
Девушка молча кивнула. Он прикидывал варианты, насколько ему может пригодиться эта щекотливая информация о взаимоотношениях Аббаса и Зарифы. Это еще раз подтверждало догадку Петра, что Аббас в Сирии вовсе не из-за гибели Дилар. Она лишь повод. Весомый для многих, для большинства, но не для Бахрама и Зарифы.
– Так что? – напомнила о себе девушка.
– Ничего, – развел он руками. – Я пока сам не знаю, как сложатся события. Подождем, поглядим…
– Я могла бы выдать себя за твою жену, а по сути, стала бы твоим телохранителем.
Петр, как никто другой, знал, на что способна эта девушка, но, решив охладить ее пыл, улыбнулся:
– Свое тело я могу сберечь и сам.
– От тебя будут ожидать сопротивления, если нападут на тебя, а вот от меня вряд ли… – настаивала на своем Зарифа. Она шагнула к нему. – Я хочу увидеть Аббаса хоть раз и ради этого готова на все. На все, слышишь? Я знаю, кто ты, и, если ты меня не возьмешь, то расскажу всем.
– Ну, допустим, про меня ты ровным счетом ничего не знаешь, – на его лице никак не отразилось волнение, хотя Петра не устраивало подобное развитие событий. Такой вариант с Александровым они не обсуждали. – А если будешь болтать и выдавать свои фантазии за действительность… Мои способности ты видела, когда я вас обучал… Давай успокоимся и подумаем. Может, ты и впрямь понадобишься… Принеси одеяло и подушку. Спать хочу.
Зарифа взглянула на него с разочарованием, но с привычной покорностью исполнила просьбу.
Несмотря на то, что день едва перевалил за половину, Петр выключил свет, снял ботинки и лег под одеяло. В комнате было довольно стыло. Он укрылся до подбородка и постарался уснуть сразу же. Чувствовал себя совершенно разбитым и перегруженным кажущимися бессвязными и нелепыми сведениями. Но сон по приказу, даже самому категоричному, не шел. Беспокоили незнакомые запахи в комнате. Ковер под спиной кололся жестким ворсом. Источал смесь запахов одеколона, табака и еще чего-то тревожного.
Остаться в одиночестве ему хотелось и по другой причине – Дилар. В темноте комнаты он наконец согнал с лица маску равнодушия и самоуверенности. Если бы Бахрам видел его сейчас, то, по меньшей мере, удивился бы. Петр выглядел растерянным и… потерянным.
Увлекся он тогда этой смуглой девчонкой в камуфляже и полупрозрачном газовом голубом платке, с трудом удерживающем густые черные блестящие волосы, завивающиеся мелкими кудряшками. Петр увидел ее богатую шевелюру без платка гораздо позже…
