Но как её теперь найти,
Ведь с ней не повстречаться…
Откуда эта сила? Кем
Дана она? И где же моё место? –
И это пылкое зачем
Пред ним разверзлось Кладовестом.
Чудовищная маски сила
Даёт помимо жажды крови
И новое виденье мира,
Срывая разума оковы.
Всё то, что было, есть и будет,
Что может быть иль никогда
В грядущем мире не наступит
Увидели его глаза.
Они все как марионетки
Андрей, Вадим, Елена, он.
И кто-то двигал их по клеткам,
Лик, пряча свой под капюшон.
И та незримая рука,
Что правит бал кровавый
Безумной злобою полна,
Как гибелью отрава.
И в чём же цель этой игры,
Пока Сергею не понять,
Но это только до поры,
Ведь встречи им не избежать…
***
Вадим пред зеркалом стоит,
В руках сжимая свою маску.
Пускай весь мир в аду горит,
Ведь в нём проклятом всё напрасно.
Но тут он что-то ощутил –
Подул сквозняк, открылись двери.
Пошёл по дому и застыл,
Весь задрожал, глазам не веря.
Едва дыша, она лежала
В крови на мятых простынях.
Как привидение сияя
В потерянных луной лучах
Он к ней бросается, кричит:
– О, боже! Катя, ты жива?
Она сначала лишь молчит,
Но открываются глаза.
И в них – растерянность и боль,
И они смотрят в никуда
– Скажи мне, Катя, что с тобой? –
Ему ответом тишина.
Но миг спустя она, безликим
Глазам осмысленность придав,
Ужасным разразилась криком,
Ещё сильнее испугав
Его. Затем заговорила:
– Ты всех убил их! Всех убил! –
Ладонями лицо закрыла, –
О, боже! Что ты натворил…
– Я только сохранить желал
Тот мир, в котором мы любили.
И чтобы не один кошмар
Его не погубил в горниле
Кровавой смуты и войны!
Он должен был остаться,
Как в дни, когда наши мечты
Вдруг начали сбываться!
– Но, Вадик, это невозможно…
И грудь её вдруг замерла
Сдержав на миг свой крик истошный,
Он заглянул в её глаза.
Сквозь слёз горячих пелену
Увидел в них безжизненность стекла,
И воем раздирая тишину,
Он понял то, что Катя умерла.
И разъярённый своим горем
Он бросил маску прям на пол.
Привычно не внимая боли,
Её оскал виня во всём,
Удар нанёс двумя клинками,
Вложив в него все свои силы.
Но металлические грани
Личину гневом не сразили!
Словно стеклянные, мечи
На осколки разлетелись,
И боли адские костры
Внутри Вадима разгорелись.
Вдруг кто-то в комнату вошел
Взял маску с пола, сжал её в руке,
И неожиданным смешком
Взрыв произвёл в той тишине.
Пришелец, маску на лицо
Надев, согнулся пополам.
И устремив взгляд на него,
Вадим не смог своим глазам
Поверить, ибо ужас в раз
Его рассудок пошатнул,
И он в забвении угас.
А незнакомец хохотнул.
Бесцветный плащ его багровым
Окрасился в единый миг,
Разнёсся всюду запах крови,
В ушах застыл безмолвный крик.
И клацнули акульи зубы
Чудовищной клыкастой пасти.
Усмешка исказила губы,
И вымолвил пришелец: Здрасьте…
Глава четвертая. Безразличие
Он возвышался средь людей,
Являясь чем-то чужеродным.
И каждый человек скорей
Желал в тот миг вдруг где угодно
Оказаться, миновать
Эту улицу быстрее,
Боясь глаза свои поднять,
От страха будто холодея.
Узреть Багрового прохожим
Было просто не по силам,
Но страх их доводил до дрожи
И словно резал им по жилам.
Сергей решительно шагая,
Шел противнику навстречу,
Путь прохожим уступая,
Чьи лица ужас изувечил.
– Ну, здравствуй, – вымолвил Багровый. –
Вот мы и встретились с тобой!
Нас Кладовест здесь свёл обоих,
Дорогой одарив одной.
Но вижу я, что путь не ведом
Тебе, и ты пришёл спросить
Меня, чтоб отыскать ответы.
И правду я готов открыть!
Сергей с вопросом не спешит,
Он Кладовест читает,
Но тот как запертый молчит,
И смысл ускользает…
