Максим встал позади нее и выскочил из машины.
– Мам! Пап! – выкрикнул он на бегу.
Забежал в дом и наткнулся на рюкзак, о который споткнулся и чуть не упал. Родители не отвечали. Максим забежал на кухню – никого, поднялся по лестнице на мансарду – пусто. Зато он нашел оба телефона: отца и матери. Ему стало понятно, что продолжать поиски бессмысленно. Жуткое явление, которому не было никакого объяснения, поглотило их.
Максим не знал, что ему теперь делать. Пока он желал увидеть родителей, цель была. Он уселся на табурет в кухне, уперся локтями в стол и подпер голову.
– Приплыли, – произнес он разочарованно.
Вместе с родителями и друзьями пропали все его жизненные ориентиры. Он остался один. Осознание этого словно подвесило к его плечам двухпудовую гирю. Стало так тяжко и невыносимо, что захотелось выть. И Максим завыл, громко, не стесняясь. И долго бы еще выл, если бы не прыснувшие стекла в кухонном окне, влетевшие внутрь кухни воронкой, и раздавшийся следом звук выстрела. Максим упал на пол.
Он почувствовал, что его лицу досталось. Притронулся к левой стороне лица и ощутил впившиеся в кожу острые осколки, из-под которых текла кровь. Он вытащил их из щеки, виска и даже ушной раковины. Нашел кухонное полотенце и приложил к поврежденной стороне лица.
– Эй, придурок, не стреляй! Я человек! – громко выкрикнул он в окно.
– А ты чего воешь, как оборотень? – спросил мужской голос из дома напротив.
– Эмоции!
– Дебил, блин! Я ведь мог попасть в тебя!
– А вы не совсем промахнулись.
– Ты ранен?
– Легко.
– Приходи, перевяжу.
– Ладно, сейчас приду, – Максиму захотелось поговорить с человеком, который мог знать, как все началось.
Он открыл окно, вылез через него на улицу и перебежал дорогу. Мужчина со старой двустволкой в руках открыл ему дверь.
– А я тебя помню, – признался он. – Видел, как ты работал в саду.
– Я вас тоже видел.
– Ты меня напугал, зараза, так натурально выл по-волчьи, что я чуть в штаны не наделал. Мрак полез из всех щелей.
– А вы тоже его видите? – спросил Максим.
– Да все видят, только, я так понял, каждый свой, – мужчина достал бутылку водки из холодильника, промокнул уголок полотенца, которое Максим прижимал к лицу, и протер им раны. – Пугаться не надо, помогает.
– Я заметил, – Максим скривился от боли. – Не знаете, когда все началось?
– Ночью. Я проснулся из-за того, что крик стоял везде, дикий такой, душераздирающий. Подумал, что пожар и кто-то сгорел, либо убийство случилось. Только орали отовсюду, по всем дачам. А потом начали потихоньку затыкаться. Я свет включил над входом в дом, чтобы улицу немного освещало. Как раз твой дом видел, там тоже свет горел, тени мелькали. А потом услышал крики оттуда, и мне стало страшно, и тут началось. Со всех щелей полез мрак. Понимаешь, не просто мрак, а кто-то во мраке, я прям знал, что там кто-то есть, нечисть какая-то, которая умеет играть на твоих чувствах, как адский скрипач. Я залудил из горла грамм двести и свет везде включил. Сижу, смотрю на этот мрак, а он на меня. Начал анекдоты травить, и он стал потихоньку рассеиваться. Так до утра и просидел, крутясь на стуле. А потом меня сморило. Так бы и спал, если бы не твой вой.
– Простите. У меня никого не осталось, я поддался внутреннему чувству бесконтрольно, – Максим смутился.
– Да ладно, я ведь чуть не убил тебя. Пару сантиметров – и ты бы сейчас разговаривал с Богом, а не со мной. А на мне бы висел грех, – мужчина вздохнул. – Валера.
