Чертог Восхода Асуры - страница 35

– В чём дело? – удивлённо спросил Макс Сагу и сел рядом на корточки, разглядывая её ногу.

– Подвернёшь лодыжку один раз – мучаешься всю жизнь, – расстроенно произнесла она.

– Ну почему же! – Артём явился из тени коридора. – Я могу посмотреть. Пустяковое дело для целителя…

Кирсанова остановила резко осевшая доброжелательность Макса, которую он так успешно демонстрировал Саге несколько мгновений назад:

– Да неужели? Видел я, как ты от наших пустяков по лестнице удираешь.

– Там психосоматический случай, – отвечал Кирсанов, – а тут есть небольшая припухлость. Нужно её снять и укрепить связки. Займёт две минуты. Если без ощупываний, – с иронией добавил он.

– Будь любезен.

– Пардон? – не поняла Сага.

– Это у него профессиональный юмор, – объяснил Макс.

Тем временем сквозь зелёный туман, заполнивший гостиную, Рейн видел магические следы повсюду. Они принадлежали им четверым и вспыхивали с разной силой. В тумане виднелись и прорехи – чьи-то следы, которые определить уже невозможно. Они вели во все части дома. В ванной из картины перед глазами пропала энергия Макса, а в спальнях Рейн нашёл магию Кирсанова и неизвестные следы, которые оказались даже на узком подоконнике, где помещалось только несколько кактусов. Вещей в шкафах не было. Заправленная постель пахла кондиционером для белья.

В гостиной Сага продолжала спорить с Максом, и уже даже Артём был с ней согласен. Он закончил с её ногой и, сидя на диване, рассуждал:

– Здесь никто не живёт. Мы можем прийти завтра или через неделю, чтобы убедиться, но я уверен, что всё будет так же. Нетронутая еда на кухне – это странно, но объяснимо.

Рейн быстро прошёл в столовую, а через неё на кухню, продолжая слушать их разговор.

– Мне интересно, – приглушённо зазвучал вопрос Макса, – от кого ты так удирала, что даже ногу подвернула?

На чёрной кухонной плите стоял французский пирог с курицей и грибами. Он уже почти остыл, но запах ароматного сыра густо пропитал воздух.

– Это случайно вышло, – отвечала Максу Сага. – Но теперь опасен любой неосторожный шаг.

– Это правда, – подтвердил Артём. – После растяжения нога может беспокоить несколько месяцев.

В большом холодильнике лежала только бутилированная газировка. Рейн взял нож из подставки и отрезал кусок пирога. Начинка была едва тёплая, но сыр мягкий. Голова пошла кругом от того, насколько это оказалось вкусно.

– Поэтому ты носишь босоножки на пятнадцатисантиметровой шпильке? – небезосновательно удивился Макс.

– Красота во всём – проявление любви к себе. Тебе же этого не объяснить, Тенёв, – ёрничала Сага.

Кусок курицы вместе с сыром упал на пол. Рейн про себя ругнулся, опускаясь на корточки, чтобы его поднять, и заметил засохшие тёмные полосы, оставшиеся, по всей видимости, от пятен, которые отмывали на стыке кафеля и плинтуса. Он прошёлся взглядом по кухонному фасаду и под выступающей столешницей нашёл засохшие отпечатки. Выглядели они так, будто кто-то держался за неё окровавленными пальцами.

– Макс! – позвал Рейн, а когда брат подошёл и сел на корточки рядом, сказал: – Вспоминай, чему тебя учили в Цитадели.

– Вдруг пирог отравлен? – с неявным проблеском надежды спросил брат, рассматривая отпечатки.

– С нами Кирсанов. – Рейн пожал плечами, откусил ещё кусок пирога и посмотрел на Артёма, который появился на кухне вместе с Сагой.

Монохромный свет, созданный Максом, проявил несколько новых, почти отмытых следов крови, ведущих к раковине, и очертания пятен на полу.