– А что феи? Вчера они прилетали?
Гроган посмотрел на королеву мягко, как взрослые смотрят на дитя, обронившее глупость, и ногой оттолкнулся от края камина. Цепи противно звякнули, и качели пришли в движение.
– Кого только не было в Самхейн в замке! Были и живые, и мертвые. Даже вечные пряхи заходили погреться у камина. Но фей, фей прогнал злой хозяин, и они не прилетят более.
«Значит ли это, что феи напряли больше золота, чем нам показали в первый день? Вполне может быть, ведь сейдконе не составит большого труда скрыть что бы то ни было от любопытных глаз. Но раз феи улетели, а запасы, скорее всего, закончились, то и новой пряжи деве брать будет неоткуда. Нужно уговорить Гарольда на еще одно испытание да дать столько соломы, чтоб комната в ней утонула».
– Кейр Мулах, у меня есть для тебя работа.
– Работа – это хорошо. Кейр Мулах любит работать. За работу королева накормит Кейр Мулаха?
– Да. С полуночи и до восхода.
По лицу грогана растеклась улыбка нетерпения. Он цокнул языком.
– И можно будет выпить всю жертву целиком?
– Если справишься.
– Кейр Мулах справится. По-другому быть не может.
– Ты должен следить за пряхой и узнать, как она прядет золотую нить. В ночь, когда принесут солому, глаз с девицы не спускай. Справишься – получишь любого слугу из замка.
Глава 6. Королевская охота
В покоях Айлин развернулась самая настоящая битва. Уставшая, голодная, а потому злая дева совершенно не желала исполнять несуразные требования фрейлин.
– Я не надену кожаную подушку на живот!
Дамы, не привыкшие к отказам и чувствовавшие свое превосходство, явно не ожидали такого отпора и в первое мгновение растерялись. Но быстро собрались и начали подступать с двух сторон.
– Ее величество велела надеть это. Вы теперь невеста короля, а не какая-нибудь безвестная крестьянка. Вам следует выглядеть подобающе.
– Невеста, а не жена! Потому не смейте цеплять мне живот!
– Глупая! Беременность – это благосклонность богов!
– Ага, и они были настолько милостивы, что за ночь Самхейна я не только понесла, но и отходила весь срок. Пошли прочь! Я это не надену!
Но дамы уже не слушали ее. Одна из них схватила Айлин за руку, вторая за косы, и они вместе принялись повязывать подушку. Первую ей удалось лягнуть, а от второй увернуться и даже прокусить руку. Теплая, солоноватая кровь наполнила рот. Айлин сплюнула ее на пол и прошипела:
– Стой, гадина!
Фрейлина с прокушенной рукой замерла как зачарованная. Что произошло, Айлин поняла почти сразу, и не успела дама открыть рот, как ей прилетел следующий приказ:
– Молчи!
Вторая фрейлина, видя, что творится неладное, метнулась к двери. Однако Айлин оказалась проворней. Она бросилась к умывальнице, схватила полотенце и кинула его на пол. Ткань разлетелась сотней брызг, во все стороны хлынула вода. Образовавшееся в комнате озеро доходило до самой щиколотки. Дама не удержалась на ногах и упала. Айлин подлетела к ней, уселась сверху и схватила за шелковый пояс. Пальцы с ловкостью ласки стали вязать узлы:
– Первый – узел обездвижит,
второй – волю заберет,
третий – память искорежит,
а четвертый гнев сотрет.
Когда последний наузд был сотворен, Айлин сползла с притихшей фрейлины. Пряху трясло. Время, выделенное королем, давно вышло. Как отреагирует Гарольд на опоздание невесты, даже думать было страшно.
«Ох, не уживусь я здесь. Со своим-то характером и местными порядками… Где б еще наставницу найти, а то сейд на крови из прокушенной руки творить – дело уж совсем неприличное».
